Детство мы помним плохо – только некоторые моменты.

Однажды мы упали и перевернули коляску. Этот момент помним очень отчётливо. Нам тогда было толи 6 , толи 8 месяцев. Мы были в коляске и стали там играть. Раскачали коляску, и она стала падать. Лена вцепилась в край коляски и повисла, а Наташа упала и коляска упала на неё. После этого Наташа переломала правое плечо и долго лежала.

Однажды мы решили помочь маме по хозяйству. Когда она ушла в магазин, то мы решили помочь ей сварить кашу. Мы взяли таз, в котором нас мыли и высыпали туда месячные запас круп и макаронных изделий, в общем, всё, что нашли пошло в расход. Всё это перемешали и залили водой. Когда мама пришла, то она нас поругала. После она долго плакала.

В детсад как все дети мы почти не ходили. Вернее нас отвели в детсад, но нам там что-то не нравилось. А вот что именно не помним. Мы сбегали с детсада домой. И этот момент помнит очень хорошо. В детсад нас мама вела по частному сектору до остановки троллейбуса , после мы проезжали несколько остановок на троллейбусе ( 2 или 3) . В то время мы знали точно свой адрес и фамилию. Мы перелазили в дырку в заборе и шли на троллейбусную остановку. Заходили в троллейбус и проезжали ровно 2 или 3 остановки и выходили. В это время все пассажиры троллейбуса спрашивали у нас где наши родители , а мы говорили что мы сами по себе и что мы едем домой , так как мы не хотим быть в детсаде. После переходили улицу на светофоре и по частному сектору шли домой. Так мы сбегали с садика много раз. Однажды нас до дома завела какая-то женщина из троллейбуса, видимо не поверив, что мы сами знаем дорогу. После последнего раза мама решила, что нам лучше быть дома. К тому времени мы стали много и часто болеть.

Когда мы ещё ходили в садик , то мы заболели ОРЗ и находились дома. В это время к нам из поликлиники пришла медсестра делать прививки. Тогда всех заставляли делать прививки. Мама сказала , что мы болеем и что у нас температура, но медсестра всё равно сделала эти прививки. Нам тогда было по 2 года. Через неделю Наташа попала в больницу с воспалением лёгких , а у Лены появился шум в сердце, и стали подозревать порок сердца. После Наташа долго ещё лежала в больнице и в конце -концов ей поставили диагноз бронхиальная астма. Она ей болела до 13 лет. Хотя сегодня нам врачи сказали, что у Наташи очень четко видны костные мозоли справа на рёбрах – это последствие перелома ребёр. Хотя тогда в 2 года врачи их просто не заметили.

В года 3-4 родители стали замечать, что Лена близко подходит к телевизору и обратились к врачу. У неё обнаружили дальнозоркость (почему-то) и выписали очки с + линзами, но уже через год – с - линзами. Так она стала носить очки.

Мы очень хорошо помним момент нашего Крещения. После того как мы стали болеть мама повезла нас к бабушке ( матери отца) в деревню Шерстин Ветковского района. Бабушка нас повезла в частный дом, вроде бы как в баню и там был старый священник в рясе . Нас окунули по очереди в таз с водой . Там было ещё что-то необычное , весь процесс крещения и этот старый священник. Нам повесили крестики на шею. Но мы их со временем не сохранили – где-то потеряли.

 

Дом и квартиру где мы жили, помним плохо. Квартира была двухкомнатная с проходной одной комнатой. Одна большая квадратная комната и в ней была дверь во вторую комнату, которая была прямоугольная и длинная. Во второй комнате были мы с братом, а в первой родители. В этой квартире был погреб. Однажды отец полез в него, и его укусила там крыса. Ванной комнаты там не было, и мы часто ходили мыться к бабушке. К тому времени кооперативный дом , где наши родители оплатили долю в 2-х комнатной квартире , уже сдали в эксплуатацию. Наши родители отдали эту квартиру бабушке Евдокии, привезли мамину мать и прописали её в ту квартиру. Эта квартира была со всеми удобствами ,и мы ездили туда мыться.

В нашей квартире, насколько мы себя помним, постоянно жили ещё и разные родственники по маминой линии и по папиной. Многие из них приезжали учиться в город из деревень. И временно проживали у нас, пока не устраивались на работу и в общежитие.

Когда нам исполнилось по 5 лет, нашим родителям выделил завод 3-х комнатную квартиру на 1 этаже по улице Богданова дом 16. Там мы прожили всего год, затем наши родители получили квартиру 4-х комнатную на 8 этаже по улице Богданова д. 17 кв. 153. В этой квартире мы живем до сих пор. Трех-комнатную квартиру мы помним плохо. Лена вечно со всеми дралась, а Наташа её выручала. Наташа была выше и полнее Лены. Во дворе не было ни одной вершины дерева, которого бы Лена не покорила. Единственное что помним хорошо это то , что в нашем дворе часто появлялись цыгане. Мы с детства боялись цыган. Когда мы переехали жить в 4-х комнатную квартиру, то туда тоже часто захаживали цыгане. Однажды Наташа была дома одна. В дверь позвонили . Она подошла и спросила : « Кто там ?». В глазок она увидела трёх цыганок. Они Наташе сказали , чтобы та открыла ей дверь, что они хотят посмотреть её красное пальто, в котором мы тогда ходили. Они также сказали, что знают нас и наших родителей, и что ты с сестрой близнецы и у вас одинаковые пальто. Наташа ответила, что дверь она им не откроет. Цыгане стали стучать в дверь и сильно дёргали ручку двери. Наташа испугалась и залезла под кровать. Цыгане ещё долго стучали в дверь, и что- то кричали. Пока не пришли родители, Наташа там и просидела.

Когда нам было лет по 7-8, Лена выбила левой рукой стекло в дверях нашей комнаты .В то время мы были одни дома, а родители с братом пошли на день рождения к тёте Лиде, которая недавно получила квартиру в соседнем с нами доме по Богданова 15 на 9 этаже . Окна её квартиры выходили прямо во двор и находились почти напротив наших окон. Лена порезала руку и не поняла, что случилось, у неё возникло ощущение, что она просто вымазала чем-то руку. Она побежала в ванну, чтобы смыть эту грязь, но Наташа её остановила и не дала ей всунуть руку под воду. А взяла чистое полотенце и перебинтовала плотно руку. После мы пошли на балкон и стали звать тётю Лиду, маму и папу. Мы кричали недолго . Они нас услышали быстро, кто-то вышел из гостей покурить на балкон. Когда папа и мама вышли на балкон, мы разбинтовали Лене руку, и она показала им её, подняв её вверх, и по руке хлынула кровь. Родители закричали и ужё через несколько минут они были дома. Они понесли Лену в травматологический пункт. На улице была вроде бы зима или поздняя осень. Было холодно. Лену принесли в трав.пункт , сделали укол и хирург стал зашивать рану. Лене повезло что она не порезала вены, а просто срезала верхний слой кожи. Ей хирург быстро зашил рану . После у неё сутки болела рука и ей кололи обезболивающие. Рана зажила быстро, но остался толстый розовый шрам около 6-8 см длиной. После Елене очень неудобно стало в последствии носить часы. Стёкла в двери нашей комнаты после этого папа вставил по - толще.

Когда нам было по 8 лет, мы с родителями летом поехали в Одессу в Институт Глазных болезней и тканевой терапии им. В.П.Филатова. Там Лене обследовали глаза, и мы неплохо отдохнули около моря. Это была первая наша поездка на Чёрное море. Брат с нами не поехал. Его родители по какой-то причине с собой не взяли. Он остался в деревне у бабушки в Шерстине. В то время в Одессе было очень много женщин с грудными детьми – неграми. Нас это очень шокировало .В то время как у нас в городе человека с чёрным цветом кожи можно было увидеть раз в год или вообще раз в 5 лет, то в городе Одесса это было естественным . Там было много детей с чёрным цветом кожи или мулатов. Нам нравилось с ними играть.

Море запомнилось тем, что Наташу однажды сбило волной и её чуть не унесло в море. А Лена перегрелась и получила солнечный удар. Её с начало сильно знобило, а после поднялась температура, и пришлось вызывать скорую помощь. В то время наш папа ( во время отпуска) впервые отрастил бороду и усы. Но после , по какой-то причине, он в поезде по дороге домой сбрил их. И даже сфотографировался в Одессе, но после все фотографии тоже уничтожил.

В Одессе с Еленой произошёл странный случай – она чуть не потерялась в городе.Мы ездили на пляж всегда на трамвае ( вроде бы на трамвае) или на автобусе. Однажды на остановку подъехал автобус ( или трамвай) , Лена побежала и вскочила в заднюю дверь. Родители и Наташа тоже побежали, но не успели. Дверь закрылась, и автобус поехал. Лена не растерялась, стала громко кричать и заплакала. Пассажиры в автобусе тоже подняли крик. Водитель остановил автобус и открыл дверь, в которую вскочили очень запыхавшиеся папа, мама и Наташа. Они всё время бежали за автобусом.

Мы с раннего детства постоянно , когда к нам приходили гости, устраивали целые представления. Мы пели, читали стихи и даже показывали представления кукольного театра. У нас в детстве были любимые куклы – Лёночки. Мы их называли одинаково. Мы с ними играли даже тогда, когда они были уже полностью лысые , с оторванными руками. Нам купили новые куклы, но мы всё равно играли со старыми куклами. Они у нас хранились долгое время, но после очередного ремонта мы просто выкинули из квартиры весь старый хлам. Нам не хотелось их выкидывать, но мы всё- таки их выкинули.

Лену с детства в семье называли “завхозом”. Когда в квартире терялись какие-либо вещи или документы, то именно Лена всегда точно говорила их место расположения. Но все считали что это она сама их сначала прячет, а после , наблюдая как все ищут их и не находят , она говорит где их спрятала. За это её часто ругали и били, думая, что она так вредничает и делает это специально. Это длилось до 6 лет. Но во времена советского строя не было ещё таких понятий как экстрасенсорные способности. А сегодня , спустя много лет, мы думаем что у неё тогда могли проявиться некоторые подобные способности, и она не прятала никаких вещей. Просто когда у неё спрашивали, где эти вещи, она концентрировалась и “видела” где они лежат.

Елене с детства снятся сны о тех, кто умер или должен умереть. Эти сны сильно беспокоили её, особенно, после того как они сбывались. Но многие сны просто были предупреждением о смертельной опасности. И многие несчастные случаи нам удалось предотвратить. Когда Лене было около 13 лет, ей впервые приснился вещий сон.В этом сне ей показали, что скоро умрёт мать нашего отца – Полагея Афанасьевна.Лена рассказала этот сон родителям, но они не обратили на него внимания. Через 2 недели мы всей семьёй поехали к бабушке в деревню Шерстин. Когда приехали туда, то узнали , что бабушку неделю назад укусила свинья за палец ноги. У неё началось заражение. Отец отвёз её в больницу в Ветку. Там сказали, что это гангрена и что необходимо срочно ампутировать палец. Но когда сделали анализ крови, то выяснилось что у бабушки скрытая форма сахарного диабета. Операцию отложили до тех пор, пока не восстановится уровень сахара в крови. Через 2 недели, когда ей стали делать операцию, то ей ампутировали уже ногу. Врач сказал, что если бабушка выдержит и после операции продержится неделю, то будет жить. Через несколько дней она умерла. Она хотела, чтобы мы приехали к ней в больницу, но нас двоих родители так ни разу не свозили к ней. Сегодня, спустя много лет мы стали понимать, что этот сон был предупреждением и что возможно, если бы бабушка, родители и врачи отнеслись серьёзней к её болезни, то она могла бы жить. И возможно она могла нам многое рассказать о нашем происхождении и о наших предках.

 

Но самые плохие воспоминания у нас от детства остались от общения с братом. Нас часто оставляли наедине с нашим братом. У него уже тогда стали проявляться садистские наклонности. Он часто нам устраивал разные “игры”. Мы были младше его на 4 года, и не понимали опасности от таких игр. При этом он просто заставлял нас играть в них. Эти игры заключались в том, что он заставлял нас прыгать со шкафа на кровать, Он делал лук и стрелы, а на конец стрел прикреплял настоящие иголки. И заставлял нас перебегать в проходе двери, а сам стрелял в нас этими стрелами. Заставлял нас прыгать с кровати на кровать. Однажды Лена прыгнула и сильно ударилась головой об стену около кровати и вроде- бы даже на некоторое время потеряла сознание. В то время Наташа часто лежала в больницах по полгода. А Лена находилась дома наедине с братом. Лена плохо помнит некоторые моменты из детства, как будто урывками. Она помнит лишь моменты, когда она была вместе с Наташей. А что она делала, когда Наташа лежала в больницах – почти не помнит.

Когда мы стали жить в 4-х комнатной квартире, которая находилась на 8 этаже, он стал по старше и его “игры” стали более продуманными. Он заставлял нас ходить по перилам балкона на 8 этаже, держась только за бельевую верёвку. Эта была “игра в цирковые номера”. Но сам он по перилам не ходил. Но мы ходили. Нам тогда было 6-7 лет, а ему 10-11 лет. И пока мы этого не делали, он от нас не отставал и даже избивал нас. Когда мы удачно проходили по перилам, он сильно злился , так как видимо ожидал увидеть обратный результат. Мы были детьми и этого не понимали. Но он тоже был ещё как бы не взрослым, но выдумывал такие игры уже в 11 лет.

Когда мы подросли, и нам было лет по 10-12 ( ему 14-16 лет) , то он стал выдумывать “игры-споры”. Одним из таких споров был спор на то, чтобы пролезть из одного балкона на другой. Мы сказали, что это самоубийство и что нам не стоит этого делать. Но он пролез через перегородку балкона в нашей комнате на балкон в зале – на 8 этаже. Мы хотели его остановить, но это было невозможно – он был сильнее нас. Мы сильно испугались и сказали что он с ума сошёл , что он мог упасть и разбиться. После он стал заставлять нас лезть, но мы наотрез отказались, сказав чтобы, и он больше этого не делал. Он сказал , что он перелез и ничего, что и мы перелезем. Но мы уже не были наивными детьми , и он это понял. Мы сказали, что с его ростом может, он и пролез, но мы этого при всём желании не сможем сделать и не хотим глупо рисковать своими жизнями.

Однажды он “ шуткой” пережал Наташе сонные артерии. Мы тогда ещё не знали что это фактически убийство, если во время не откачать человека и что можно вообще никогда не откачать. Она потеряла сознание. Лена стала трясти её, брат тоже испугался. Через 5-10 минут ( время тогда длилось очень медленно и Лене показалось что прошло больше времени) Наташа открыла глаза .Она сказала что она куда-то попала и что ей было так хорошо, была такая лёгкость. И что она слышала , как кричала Лена и звала её, но ей не хотелось покидать то место, где она была. После она подумала, что как Лена останется без неё, и что она её больше не увидит, и что мы расстанемся навсегда. И она пришла в себя.

Когда он пошёл заниматься в секцию бокса, то мы для него стали отбивными грушами.Он позанимался там не долго – его отчислили из секции ,после того как он ударил одного парня, которого ему поставили с ним в ринг. Когда он пошёл на секцию каратэ, то на нас были испытаны все приёмы и подсечки. Но и там он долго не задержался – его тоже отчислили. Человека с садистскими наклонностями нельзя было допускать до таких видов спорта.

Мы часто жаловались родителям, что он нас избивает и издевается над нами. Отец несколько раз его наказывал за это, но после становилось ещё хуже. Он ещё сильнее издевался над нами и избивал нас, мстя нам за это. При этом он тоже стал жаловался маме, что это мы сами его трогаем и издеваемся над ним. Она стала его защищать. Мы жили в страхе. Пожаловаться нам было некому. А если его хотел наказать отец , то мама за него вступалась и защищала. Во время драк и избиений он очень часто ломал очки у Лены на носу, и у неё постоянно после этого текла кровь из носа. После у неё в результате множественных травм носовой перегородки , осталось сильное её искривление и горбинка на носу.

Кроме того, он постоянно нас обвинял в том, что мы родились.И что если бы нас не было, то всё покупалось бы только ему одному, а когда родители тратятся на нас, то таким образом мы забираем то, что должно принадлежать ему одному. Лучший способ ( пока родители находились на работе) избежать встречи с ним это было закрыть дверь своей комнаты шкафом. Мы вдвоём задвигали шкаф вместе с одеждой и блокировали тем самым вход в нашу комнату. А когда родители приходили, и мы слышали что, открывается входная дверь – мы задвигали шкаф назад.

Кроме того, он у нас постоянно забирал наши накопления, которые мы сэкономили на школьных обедах - по 2 - 5 рублей в неделю. Когда мы пошли учиться в мед.училище ,то мы тогда впервые заподозрили у своего брата признаки шизофрении.

Когда Наташа поехала отдыхать в санаторий в Ялту, то там она простыла, и у неё началось сильное обострение бронхиальной астмы. Ей кололи очень много разных уколов. Как-то после очередного укола она полностью потеряла зрение. После через 8 часов, у неё понемногу стало восстанавливаться зрение, но полностью не восстановилось. У неё резко упало зрение и осталось такое навсегда. В то время врач , которая работала в детском санатории повезла Наташу в какую-то клинику в Ялте. Там работал её дед. Наташа помнит что там были длинные коридоры , на полу и на стенах были везде ковры и не было очередей. Ей там на каких-то аппаратах смотрели глаза. После старый врач сказал своей внучке , что он же учил её , чтобы та всегда смотрела на фолликулы в глазах. Он сказал, что у Наташи очень большие фолликулы и что такой организм имеет сильную самозащиту такую, что даже воспаление лёгких пройдёт без одной таблетки. Но от этого Наташе легче не стало. Зрение у неё испортилось навсегда.