ИДЕИ УПРАВЛЕНИЯ В ТРУДАХ МЫСЛИТЕЛЕЙ ДРЕВНЕГО ЕГИПТА И ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ

В Древнем Египте в долине Нила к 4-му тыс. до н.э. сформи­ровалось около 40 небольших государств (номов), на базе которых в середине 4-го тыс. до н.э. были образованы царства Верхнего и Нижнего Египта. Около 3000 г. до н.э. при царе Менесе они были объединены в мощное единое Древнеегипетское царство, и началось правление I династии царей.

В Древнеегипетском царстве были созданы первые из дошед­ших до нас письменных источников, содержавшие упоминание самых простых аспектов управления. Тексты, составлявшие содер­жание этих источников, были до предела лаконичными. В них констатировались наличие и важность управления государством, указывалось на существование особых групп людей, занятых дан­ным видом деятельности. При этом центральной фигурой, вокруг которой формировались мысли об управлении, как правило, вы­ступал государь, облик которого в большинстве случаев восхва­лялся и идеализировался. В ряде текстов встречались упоминания о действиях царей, высокопоставленных сановников и придворных, касающихся управления государством, провинциями, государ­ственным хозяйством, перечислялись управленческие должности и иерархия должностей, связанные с ними права и обязанности, высказывались соображения по поводу зарождавшихся фрагментов организации, ее организационной структуры, целей, приоритетов и функций управления. Еще раз отметим, что наиболее популяр­ными были кадровые вопросы. Объяснить это можно необходи­мостью организовывать большие массы людей для осуществления грандиозных работ по строительству пирамид, оросительных и ир­ригационных систем (по аналогии с формированием армейских частей для участия в сражениях). Главной формой хозяйства в эпоху древнейших царств, а также более поздних государств Шумера и Аккада было земледелие, основанное на искусственном орошении. Поэтому одной из важ­нейших функций правителей государств была организация и под­держание в порядке ирригационной сети, о чем они постоянно высказывались в своих надписях. Эти заслуги они перечисляют наряду с военными победами, признавая тем самым то громадное значение, которое имела ирригация в жизни страны. Так, Римсин, царь Ларсы (XVIII в. до н.э.), сообщает в одной надписи, что он выкопал канал, «который снабдил питьевой водой многочислен­ное население... который дал изобилие зерна». В документах этой эпохи упоминаются самые разнообразные оросительные работы — например, регулирование разлива рек и каналов, исправление повреждений, причиненных наводнением, укрепление берегов, наполнение водоемов, регулирование орошения полей и различные земляные работы, связанные с орошением полей.

Характеризуя управленческую деятельность, древние египтяне постоянно уделяли внимание взаимоотношениям, которые должны складываться в этом процессе между верховными правителями и высшими чиновниками. Большой интерес в этом плане пред­ставляют «Поучения Гераклеопольского царя своему сыну Мери-кара» (XXII в. до н.э.). «Велик царь своими вельможами», — замечал автор поучений Ахтой III. Он писал своему сыну: «Уважай твоих вельмож... Возвышай твоих вельмож, чтобы они поступали по твоим законам». Главным условием успешных действий вельмож царь считал мудрость, подчеркивая, что «мудрость — это прибежище для вельмож. Не нападают на мудреца, зная его мудрость». Царь настаивал на необходимости обучения людей, привлекаемых к уп­равлению, постоянного пополнения их знаний. «Создается муд­рость знанием, — говорилось в его поучениях. — ...Разворачивай свитки свои, следуй премудрости, тот, кто обучается, станет ис­кусным». В другом месте подчеркивалось: «Пусть скажут люди: нет ничего, чего ты не знаешь». При этом обращалось внимание на умелое обоснование и изложение принимаемых решений, в связи с чем давался совет: «Будь искусным в речах, и сила твоя будет велика. Меч — это язык, слово сильнее, чем оружие».

Несмотря на жестокость рабовладельческих порядков, в древне­египетских источниках часто проводилась мысль о необходимости гуманистической ориентации в управлении, об отражении в уп­равлении интересов простых людей и защите справедливости. Очень четко эта мысль звучала в упоминавшихся «Поучениях Гераклеопольского царя», где Ахтой III советовал сыну: «Не будь

различия между сыном человека (знатного) и простолюдина... Заботься о людях... Не причиняй страданий... Увеличивай злым, будь доброжелательным... Умножай богатство горожан сво­их... Твори истину... Сделай, чтоб умолк плачущий, не притесняй вдову... Не делай отряды молодых, следующих за тобой». Идея заботы о подданных в процессе управления четко прослеживалась и в дру­гих древнеегипетских документах. Например, в «Поучениях царя Аменемхата» (XX в. до н.э.) имелись такие произнесенные с гор­достью царские слова: «Я подавал бедному, я возвышал малого. Я был доступен неимущему, как и имущему».

В иероглифической надписи на гробнице номарха Антилопьего Нома Амени (XX в. до н.э.) было сказано: «Не было дочери бед­няка, которую я бы обидел; не было вдовы, которую я бы притес­нял... Не было нуждающегося около меня; не было голодающих в мое время». В древнеегипетских представлениях забота о поддан­ных в управленческой деятельности царя сочеталась со многими другими функциями. При этом роль царя, как правило, восхваля­лась, его качества идеализировались и преувеличивались, ему приписывались черты и функции, исходящие от бога. Это наглядно видно из надписи царя Сенусерта III (XIX в. до н.э.), высеченной в крепости Семне, где заявлялось: «Я увеличил то, что досталось мне. Это я, царь, говорящий и делающий. То, что задумывает мое сердце, мною выполняется... Прекрасен сын — поборник своего отца, укрепляющий границу ради того, кто породил его!».

В общем наборе управленческих действий особое внимание уделялось карательным функциям, направленным на обеспечение порядка в стране и подавление противодействия верховной власти. Так, Ахтой III в своих «Поучениях...» писал: «Вредный человек — это подстрекатель. Уничтожь его, убей... сотри имя его... Не воз­вышай человека враждебного... Подавляй толпу, уничтожай пламя, которое исходит от нее».

Во II тыс. до н.э. египтяне, чтобы лучше организовать управ­ленческий процесс, стали создавать прототипы будущих табелей о рангах, точнее, составлять должностные инструкции для наи­более важных участников процесса управления государственным хозяйством с перечислением их функций, порядка служебной деятельности, должностных обязанностей и прав визирей — вер­ховных сановников. Раскрывающие эти параметры управления характеристики сохранились в иероглифических списках на сте­нах фиванских гробниц визирей Рехмира, Усера и Аменемонета (XVI—XV вв. до н.э.). Характеристики эти были весьма подробными. Они показывали, что визири, будучи высшими сановниками,

занимались широким кругом вопросов центрального и местного управления и делали это как в закрепленных за ними частях госу­дарства, так и в подчиненных им ведомствах.

Один визирь управлял Верхним Египтом и замещал царя в Фивах, когда тот отсутствовал, другой ведал делами Нижнего Египта. Через визирей шли все обращения к царю и все распоря­жения царя, касающиеся закрепленных за визирем территорий. Устанавливалось, что визирь назначает на этих территориях клю­чевых руководителей, каждые 4 месяца заслушивает их доклады о делах, рассматривает присылаемые ими документы, дает указа­ния начальникам округов, квартальным государственных имений и палаты войск, сотникам отрядов (крепостей), выслушивает кня­зей и правителей поселений, устанавливает границы всех округов, владений и пастбищ, исчисляет подати и организует их сбор, направляет чиновников округа для организации летних сельско­хозяйственных работ, для устройства огражденных плотинами каналов и порубки смоковниц, посылает воинов и «писцов циновки» для организации выполнения распоряжений владыки, докладывает царю о состоянии закрепленных за ним территорий, выполняет другие обязанности.

Свои решения визирь должен был принимать на основе как устных докладов чиновников и просителей, так и рассмотренных документов. Порядок использования этих документов строго рег­ламентировался. Их должны были доставлять визирю вместе с книгами надлежащих хранителей за печатями опрашивавших и в сопровождении писцов. После использования документы воз­вращались на свое место, скрепленные печатью визиря.

Об обязанностях и деятельности визирей сообщалось и в других источниках. В частности, в иероглифической надписи о назначе­нии визиря, относящейся к правлению Тутмоса III (XIV в. до н.э.), содержалась рекомендация уделять больше заботы управлению территориальными образованиями. «Обращай твое внимание, — говорилось в документе, — на округа, укрепляя их. Если ты отсут­ствуешь при обследовании, то посылай обследовать начальников округов, сотских и квартальных». Здесь же признавалось, что уп­равленческая работа визиря — это трудное дело, что визирство «не сладко, вот горько оно как желчь».

Характеризуя различных участников управленческого процесса, египетские источники очень подробно писали о роли и деятель­ности писцов, которые не только занимались составлением текстов и делопроизводством, но и выполняли разнообразные админист­ративно-финансовые функции. Первые сведения о писцах имелись

уже в «Текстах пирамид», составленных во время V и VI династий. В частности, в тексте войскового писца Каипера (начало V динас­тии) перечислялись 27 должностей, которые этот писец последова­тельно занимал: писец пастбищ, писец документов, писец царского войска, надзиратель писцов, начальник царских работ и т. д. На примере писцов и других чиновников древнеегипетские источники не раз показывали не только почетность, но и выгодность управ­ленческой деятельности, дававшей прямые и дополнительные доходы от выполняемых должностных функций. В «Поучениях Ахтоя, сына Дуауфа, своему сыну Пиопи», датируемых XX в. до н.э., отмечалось, например: «Когда ты поставлен во главе мест­ного управления, благодарят бога отец и мать твои. Ты поставлен на дорогу жизни». Автор признавал, что писец — это уже руково­дитель, что «он сам руководит другими», что «нет писца, лишен­ного еды от вещей дома царева», что богиня счастья находится «на плече писца со дня рождения его». Отсюда делался вывод:

«Если ты будешь знать писания, то будет это добрым для тебя».

Важность роли писцов в управлении и их выгодного положе­ния в обществе подчеркивалась и в других египетских документах. В частности, в папирусах с поучениями писцам, составленных на рубеже 1-го и 2-го тыс. до н.э., говорилось, что, сделавшись писцом, «ты будешь управлять населением всей земли». Подчеркивалось, что писец «управляет работами всякими, которые в земле есть», что должность освобождает от подати, защищает от тяжелого труда, удаляет от мотыги и хлопот, позволяет не быть «под владыками многими и под начальниками многочисленными». В папирусе «Анастаси II» о писцах говорилось следующее: «Это он руководит работой всякой в стране этой»; в «Анастаси III»: «Обрати сердце свое к деятельности писца, и ты будешь руководить всеми»;

в «Анастаси V»: «Писец — он руководит всеми, и не обложена налогами работа в письме». Развивая эти оценки роли писца, авторы «Анастаси V» отмечали: «Прекраснее должность твоя, чем любая другая должность, ибо возвеличивает человека она: най­денный искусным в ней становится вельможей». В папирусе «Лансинг» подчеркивалось, что писец «сближается с большими, чем он сам», и письмо «для знающего его полезнее, чем любая должность».

Признавая выгодность управленческой деятельности, древне­египетские источники обращали внимание, что при ее осуществ­лении нередко имеют место недобросовестность, вымогательство, мздоимство, и выступали за устранение этих злоупотреблений. Фараон Хоремхей в своем указе (XIV в. до н.э.) заявлял чиновникам

и судьям: «Я наставлял их по пути жизни и направил их на правду. Мое наставление для них: "Не якшайтесь с другими, не берите взятку..."». В «Поучениях Ани» для борьбы со злоупотреблениями в управлении предлагалось не передавать управленческие долж­ности по наследству, так как «нет сына, чтобы стать начальником сокровищницы, нет наследника начальника канцелярии, вельможи, контролера и писца, искусного своей рукой и в своей работе... Это не то, что дается детям по наследству».

Интересные идеи в области управления оставили после себя древние народы Передней Азии, создавшие наряду с египтянами еще один старейший очаг человеческой цивилизации. В ГУ-Ш тыс. до н.э. в Двуречье были сформированы города-государства Ур, Урук, Лагаш, Киш, Шурунпак, Исин, Ниппур и другие образо­вания, на базе которых позднее возникали и функционировали более крупные и устойчивые царства и княжества. Как и египет­ские документы, источники Двуречья свидетельствуют о развет-вленности и активности управленческой деятельности в самые древние времена. В одном из старейших для этого района источ­нике — «Надписях Лагашского царя Урукагины» (XXIV в. до н.э.) упоминалось о существование в государстве таких управленческих должностей, как патеси (сначала старейшины, а затем местные царьки), атриги (крупные чиновники государственного и храмового управления), землемеры, надзиратели за пастухами, за овчарами, за рыбаками, за кораблями, начальники дома трав, пивоварни, заведующие складами, закромами и т. д. В ранних источниках Старовавилонского Царства, как и в египетских документах, прово­дилась мысль о необходимости привлечения верховным правите­лем к управлению страной верных сановников и о распределении между ними управленческих функций. Зачастую такая схема при­писывалась богам, а затем проектировалась на земные дела. В «Сказаниях об Атрахасисе» (XVIII в. до н.э.), например, богам приписывалось выделение верховного владыки и назначение управляющего, советника, надсмотрщика.

Древний Вавилон одним из первых в мире выдвинул и прак­тически реализовал идею деления страны на административные округа и назначения во главе них правителей, которых посылали сюда вавилонские цари. На правителей возлагались управление °кругами, сбор дани, контроль за соблюдением законов и другие* обязанности. Разветвленность управленческой системы в Передней Азии постепенно нарастала и достигла таких масштабов и струк-чурных размеров, что уже в VII в. до н.э. в Ассирии список чинов­ников царя Асархаддона содержал упоминание о 159 должностях.

Освещая тенденции развития управления, переднеазиатские Источники свидетельствовали о стремлении правителей государств этого региона совершенствовать и развивать управление. В этих источниках содержались сведения о первых государственных реформах в сфере управления, предпринятых царем Лагаша Уру-кагиной (XXIV в. до н.э.), шумерским царем Ур-Намму (XXII в. до н.э.) и другими правителями. Весьма содержательными были более поздние реформы царя Ассирии Тиглата (VIII в. до н.э.), направленные на организацию стабильного управления завоеван­ными территориями. Вместо старых территориальных образо­ваний царь создавал новые округа, меньшие по размерам, что облегчало управление ими. Во главе округов ставились верные царю наместники, которым были подчинены ассирийские военные гарнизоны. В округа назначались особые чиновники для сбора податей и формирования воинских подразделений. Все, что ук­репляло царскую вертикаль управления, повышало дисциплину управления, усиливало контроль со стороны центральной власти.

Полезным для совершенствования управления было составле­ние в Новохетском царстве специальных предписаний для санов­ников и государственных служащих, определявших их права и обязанности. Особенно подробной и четкой была «Инструкция» для «господина пограничной охраны», в которой были перечислены подчиненные ему крепости, отряды и учреждения, устанавливались его функции, направленные на обеспечение постоянной оборон­ной готовности, руководство работами в царском хозяйстве, реше­ние судебных, религиозных проблем. Подробные инструкции были составлены для городских управляющих, высших военных чинов и др.

В Малой Азии сильнее, чем во многих других регионах, была выражена нацеленность управления на обеспечение справедли­вости и служения подданным. Говоря о таком стремлении, шумер­ский царь Ур-Намму одним из первых в истории заявлял в из­данных им законах, что он «установил справедливость в стране, воистину изгнал зло, насилие и раздор... отстранил начальника моряков, взимателя быков, взимателя овец... и тем установил свободу». Царь подчеркивал, что теперь «сирота не был отдаваем во власть богатого, вдова — во власть сильного», бедняк — во власть богачу. Декларирование служения управления интересам справед­ливости и защиты интересов подданных четко прослеживалось и в знаменитых законах вавилонского царя Хаммурапи, где стави­лась задача «справедливо управлять своей страной», «справедливо руководить людьми и дать стране счастье», добиваясь, «чтобы сильный не притеснял слабого». Такие же мотивы звучали в эдикте вавилонского царя Аммицадуки (XVII в. до н.э.).

Справедливость закреплялась и в официальных документах по отношению ко всем и по всем делам, от кого и от чего зависело «счастье в стране». Вот как звучат некоторые законы Хаммурапи:

«п. 42. Если человек арендовал поле для обработки и не вырастил на поле зерна, (то) его следует уличить в невыполнении (необхо­димой) работы на поле, а затем он должен будет отдать хозяину поля зерно в соответствии (с урожаем) его соседей»; «п. 99. Если человек дал человеку серебро для товарищества, (то) прибыль и убыток, которые будут, они должны поровну поделить перед богом»; «п. 229. Если строитель построил человеку дом и свою работу сделал непрочно, а дом, который он построил, рухнул и убил хозяина, то этот строитель должен быть казнен». А таков текст одного из хеттских законов (XVI в. до н.э.): «п. 146. Если кто-нибудь покупает дом, или селение, или сад, или пастбище, а другой (человек) придет и опередит того (первого человека) и предложит покупную цену выше (первоначальной) цены, (то) он считается провинившимся и должен дать 1 мину серебра. (Пер­вый же человек) покупает по первоначальной цене».

Идеализация принципов справедливости в управлении сохра­нялась продолжительное время в разных регионах мира. Так, в Древнем Иране царь Дарий I (VI в. до н.э.) в наскальной надписи в Накши-Рустаме зафиксировал, что его «желание — справедли­вость». Он заявлял: «Для справедливого я друг, для несправедли­вого я — недруг. Не таково мое желание, чтобы слабый терпел несправедливость ради сильного, но и не таково мое желание, чтобы сильный терпел несправедливость ради слабого».

Представление о системе административного управления в Вавилонии в 1-й половине 2-го тыс. до н.э. дает переписка царя Хаммурапи с его чиновниками в городе Ларса. В малоазиатской практике постоянно проводился принцип решительности и твер­дости в управлении, декларирующий обязательное и беспреко­словное выполнение принятых установок. «Пусть мои указы, — подчеркивал Хаммурапи в послесловии к своим законам,— неимеют нарушителей их».

Еще большую жесткость проявлял в этом плане древнехеттский Царь Хаттусилис I (XVII в. до н.э.), писавший в своем завещании:

«Кто словам царя будет перечить, тотчас же должен умереть. Он не может быть моим посланником, он не может быть моим первым подданным». И эта линия не изменялась в веках. Через тысячелетие после Хаттусилиса I царь Ассирии Асархаддон (VII в. до н.э.)

в письме Ашшуру восклицал: «Слыхал ли ты когда-либо, чтобы дважды повторялось слово царя сильного?» При этом правители настаивали на согласованности действий участвующих в управле­нии лиц, выступали против противоборства сановников, против разлада и сговора в делах. Обращаясь к сановникам и старейши­нам, Хаттусилис I требовал от них: «Один из вас другого не должен отталкивать, один другого не должен продвигать вперед».

Четко прослеживалось во всех управленческих установках пра­вителей и свойственное всем странам неприятие злоупотребле­ний служебным положением, корысти, использования власти для личного обогащения. В законах Хаммурапи предусматривалась смертная казнь сотникам и десятникам за присвоение имущества воинов и их притеснение. Царь Хаттусилис I заявлял: «Как бы царь ни поступил — по своей воли или иначе, — все равно злона­меренности да не будет дано». Отсюда одной из задач управления была борьба с несправедливым обогащением, с расхищением на­циональных богатств. В аккадской поэме «Вавилонская теодиция» (XI в. до н.э.) по этому поводу говорилось: «Пышного богача, что имущество в кучи сгребает, царь на костре сожжет до сужденного ему срока». Нацеленность на борьбу с мздоимством и незакон­ным обогащением прослеживалась у вавилонян и в последующие периоды. Показателен в этом отношении документ о привилегиях вавилонских городов, написанный в VIII в. до н.э. В нем говори­лось: «Если визирь или приближенный царя... примут взятки, то эти лица умрут от оружия, место их обратится в пустыню, дела их унесет ветер». В то же время следует отметить, что справедливых чиновников данный документ защищал, заявляя, что если царь визиря «не чтит, страна на него восстанет».