Онтологические, гносеологические, социокультурные основания многообразия наук. Проблема классификации наук.

Онтологические основания многообразия наук

Разнообразие форм движения и видов материи

 

Единство научного знания иногда обосновывают ссылкой на материалистическое положение о единстве мира. Мир един в силу своей материальности; всякая наука изучает стороны и свойства движущийся материи, поэтому научное знание едино в том смысле, что всё оно является отражением материального мира. Это рассуждение совершенно справедливо, в указанном выше смысле научное знание действительно едино, и для последовательного материалиста здесь нет проблемы: нет наук, изучающих феномены «иного» мира. Однако вопрос о единстве научного знания остаётся, и это свидетельствует о том, что его постановка связана не столько с борьбой против спиритуализма, мистики, религии, сколько с дифференциацией наук, а признание последствий вполне совместимо с тезисом о единстве мира.

К утверждению о материальном единстве мира материалистическая философия присоединяет ещё положение о его неисчерпаемом качественном многообразии. Это многообразие форм движения материи, и многообразие её видов и структурных уровней. Разрабатывая классификацию наук, Ф. Энгельс, как известно, опирался на тезис о существовании отличных друг от друга и несводимых одна к другой форм движения материи. «Классификация наук, - писал он, - из которых каждая анализирует отдельную форму движения или ряд связанных между собой и переходящих друг в друга форм движения, является вместе с тем классификацией, расположением, согласно внутренне присущей им последовательности самих этих форм движения, и в этом именно и заключается её значение». Если все прежние классификации наук опирались на способности человеческой души (память, воображение и т. п.), то принципиальное отличие марксистской классификации, отмечал Б. М. Кедров, заключается как раз в том, что в основу разделения наук она кладёт «принцип объективности»: различия между науками обусловлены различиями изучаемых ими объектов.

Материальный мир, противостоящий науке в качестве объекта изучения, принято разделять на три большие области: неживую природу – мир живых организмов – общественные явления. Науки первой группы изучают формы движения, присущие объектам неживой природы: движения элементарных частиц и полей – гравитационные, слабые, электромагнитные и сильные взаимодействия; движения атомов и молекул, лежащие в основе химических реакций; движение макроскопических тел – теплота, звук, процессы кристаллизации, изменения агрегатных состояний и др.; движение в космических системах разного порядка – планетах, звёздах, галактиках и т. д. Науки второй группы исследуют процессы жизни: в микроорганизмах, одноклеточных, многоклеточных, видах, биоценозах, биосфере. Наконец, общественные науки изучают процессы мышления, формы деятельности людей, процессы, характерные для коллективов и государств. Каждую из этих форм движения материи изучает особая наука.

Таким образом, онтологической основой многообразия наук является объективно существующее необозримое многообразие различных видов материальных объектов, их структурных уровней, форм движения. Каждая конкретная наука отличается от остальных, прежде всего, специфическим объектом изучения, и объективные различия форм и структур материального мира детерминирует различия между изучающими их науками. Только в том случае, если бы мир представлял собой однородную, бескачественную, лишённую движения субстанцию, для его изучения достаточно было бы всего лишь одной науки. Отсюда следует, между прочим, что нетерпеливым апостолам единства научного знания для осуществления их идеала единой (или одной) науки достаточно просто подождать наступления пресловутой тепловой смерти Вселенной. К счастью, пока ещё мир сверкает тысячами разных граней и отблеском этого многообразия является многообразие наук.

Однако, скажут нам, указанные области и подобласти материального мира вовсе не разделены китайскими стенами. Материалистическая философия признаёт расщепление материального мира на ряд усложняющихся структурных уровней и форм движения. Но вместе с тем она настойчиво подчёркивает взаимосвязь структурных уровней и взаимопревращаемость форм движения. Причём взаимосвязи структур и форм движения носят и генетический, и функциональный характер: более высокие формы движения и более сложные структурные образования возникают из менее сложных в процессе эволюционного развития материи; высшие формы движения включают в себя более простые формы, присущие менее сложным видам материи. Всё это известные и бесспорные положения, обоснованные громадным материалом конкретных наук. Мировая ткань не разорвана на отдельные куски, хотя и окрашена в разные цвета.

Отсюда как будто естественно вытекает вывод, что и науки взаимосвязаны, что взаимосвязь наук должна отражать взаимосвязь структур и форм движения материи. Хотя этот вывод не вполне корректен, ибо объективная взаимосвязь явлений вовсе не детерминирует взаимосвязи наук об этих явлениях, мы не будем его оспаривать. Важнее то, что взаимосвязь наук – это ещё далеко не единство. Взаимосвязь форм движения и структурных уровней отнюдь не лишает их качественного своеобразия и не отменяет их специфических свойств и законов. «При всей постепенности, - отмечал это обстоятельство Ф. Энгельс, - переход от одной формы движения к другой всегда остаётся скачком, решающим поворотом. Таков переход от механики небесных тел к механике небольших масс на отдельных небесных телах; таков же переход от механики масс к механике молекул, которая охватывает движения, составляющие предмет исследования физики в собственном смысле слова: теплоту, свет, электричество, магнетизм. Точно так же и переход от физики молекул к физике атомов – к химии – совершается опять-таки посредством решительного скачка. В ещё большей степени это имеет место при переходе от обыкновенного химического действия к химизму белков, который мы называем жизнью». Аналогичным образом взаимосвязь наук никак не устраивает их дифференциации, их качественного своеобразия. Знание законов низшей формы движения ничего не говорит нам о законах более высоких форм, и наоборот. Знание законов механики вряд ли поможет нам понять поведение людей в метрополитене, хотя толпа, собравшаяся у эскалатора, весьма напоминает кучу бильярдных шаров, подгоняемых к угловой лузе. Это справедливо и в том случае, когда нам известно, что некоторая форма движения или структурная организация возникла из более низкой или простой, изученной нами формы или структуры. Даже если вы хорошо знаете родителей некоего молодого человека и вам известен процесс, с помощью которого он появился на свет, его деловые, моральные, интеллектуальные качества нуждаются в особом изучении.

 

Гносеологические основания многообразия наук

 

Неизбежность абстракций

 

Многообразие наук обусловлено не только качественным многообразием самой действительности, она имеет корни ещё в том специфическом способе, которым наука познаёт окружающий нас мир. Картина нарисованная выше, проста до грубости: Действительность разделена на ряд предметных областей Д1, Д2,…, Дк, и каждая область изучается одной особой наукой Н1, Н2, …, Нк. Если это отчасти и верно, то лишь в самом первом приближении, когда мы говорим о трёх (или четырёх) больших сферах исследования: природа – общество – мышление (и может быть, техника). Попытка же продолжить это деление и довести его до отдельных наук, сопоставив каждую из них с особой объектной областью, в общем, не удаётся. Хотя имеются, конечно, науки, изучающие какие-то выделенные группы материальных объектов, например, микробиология или нумизматика, они вовсе не стремятся и в принципе не способны вместить в себя всё знание об этих объектах. Какие-то их особенности остаются вне сферы исследования данных конкретных наук. В частности, нумизматика интересуется историей чеканки монет, их видами, общественными функциями и т.п., но для определения состава сплавов, из которых чеканились монеты, она вынуждена обращаться к химии. В то же время так называемых фундаментальных наук в некотором смысле является весь мир. Поэтому не существует взаимно-однозначного соответствия между формами движения, материальными структурами и конкретными науками: один и тот же материальный объект обычно изучается множеством различных наук, а результаты отдельной науки порой справедливы для самых разных объектов. Например, законы баллистики верны и для камня, выпущенного из пращи, и для пушечного ядра, и для баллистической ракеты. Последнее обстоятельство обусловлено тем, что ни одна наука не изучает свой объект в целом, во всей совокупности его свойств. В процессе познания происходит идеальное расщепление материальных объектов на отдельные стороны и свойства, выделение одних сторон и отвлечение от других. Научное познание ещё дальше отходит от целостного отражения, выделяя в материальных объектах отдельные стороны, аспекты и превращая их в особые – абстрактные – объекты, которое оно делает непосредственным предметом изучения конкретных наук.

Аналитическое разложение непосредственно данного, абстрагирование и последующая идеализация формирует мир науки – мир идеальных объектов, к которым непосредственно относятся понятия и утверждения теорий отдельных наук. Сравнительная простота, жёсткость и определённость идеальных объектов позволяют использовать для их описания математический язык и выражать отношения между ними в точных количественных данных. Именно отказ от попыток охватить материальные явления и процессы во всей их цельности и сложности, аналитическое расчленение их, выделение и изучение их отдельных сторон в чистом виде и послужили основой гигантских успехов науки Нового времени. Каждая конкретная наука видит в окружающем мире лишь свой предмет, т. е. какую-то одну сторону, один аспект мира, но она видит этот аспект ясно и описывает его глубоко и точно. Целостность же материального объекта восстанавливается в результате теоретической реконструкции, когда его проекции, исследованные отдельными науками, объединяются в одном представлении. Например, для механика человек – набор простых механизмов, для химика – сосуд химических реакций, для зоолога – высшее животное, для социолога – потребитель или производитель каких-то благ и т. д. Что же такое человек? Всё, что может сказать наука в целом, и кое что сверх того. «Конкретное потому конкретно, - писал К. Маркс, - что оно есть синтез многих определений, следовательно, единство многообразного. В мышлении оно поэтому выступает как процесс синтеза, как результат, а не как исходный пункт и, вследствие этого, также исходный пункт созерцания и представления. На первом пути полное представление испаряется до степени абстрактного определения, на втором пути абстрактные определения ведут к воспроизведению конкретного посредством мышления».

Здесь описано, конечно, не что иное, как метод восхождения от абстрактного к конкретному – тот «универсальный метод, который фактически характеризует развитое научное познание». Считается, что всякая наука, достигшая определённой ступени в своём развитии, пользуется этим методом. Некоторые авторы отождествляют этот метод восхождения от абстрактного к конкретному с гипотетико-дедуктивным методом, подчёркивая, что «это не два разных метода, а по-разному охарактеризованный один и тот же метод». Известно, что гипотетико-дедуктивный метод предполагает движение от основоположений теории к их эмпирически проверяемым следствиям. Поэтому отождествление указанных двух методов приводит к отождествлению восхождения от абстрактного к конкретному с «восхождением» от теоретического к эмпирическому и как следствие этого – к неявному отождествлению конкретного с эмпирическим. Достигнув этого пункта, мы начинаем испытывать сомнения: можно ли эмпирический объект отдельной науки отождествлять с конкретным материальным объектом?

Если не поддаваться отупляющему воздействию привычных фраз, то со всем этим трудно согласиться. Современные представления о строении и функциях научной теории приводят к заключению, что ни одна конкретная наука не пользуется и не может пользоваться методом восхождения от абстрактного к конкретному. Переход от теоретического к эмпирическому, столь характерный для отдельных наук, вовсе не есть переход от абстрактного к конкретному. Когда мы от основоположений теории переходим к описанию экспериментальных эмпирических эффектов, то мы отнюдь не приходим к теоретической реконструкции конкретного объекта во всей его многосторонней сложности, мы приходим к описанию лишь одной стороны его – той, которая является собственным предметом изучения данной науки. Эмпирия конкретных наук остаётся неизбежно абстрактной, ибо, повторяем, конкретная наука не способна увидеть ни в одном объекте больше, чем один изучаемый ею аспект. Механик может описать распределение сил в женской руке, подносящей к губам персик, и это описание можно проверить эмпирически с помощью различных датчиков, но ничего сверх этого механик о руке не скажет. Точно так же и всякая другая конкретная наука в своих эмпирических утверждениях даёт одностороннюю и в этом – гегелевском – смысле абстрактную характеристику предметов и явлений материального мира. Когда же мы говорим о синтезе абстрактных определений и о теоретической реконструкции конкретного во всём его многообразии, то ясно, что такой синтез, может быть, достигнут только в результате объединения всех абстрактно-эмпирических характеристик, вырабатываемых всей своей совокупностью конкретных наук. В то время как гипотетико-дедуктивный метод используется отдельными конкретными науками, метод восхождения от абстрактного к конкретному характеризует научное познание в целом и требует привлечения всех наук.

Использование метода восхождения от абстрактного к конкретному, выражающего специфику научного познания, показывает гносеологическую необходимость многообразия наук Прежде чем начать это восхождение, нужно сформировать его базис: разложить мир на отдельные аспекты и стороны, превратить их в самостоятельный предмет изучения, выразить их в абстрактных теоретических понятиях и с их помощью гипотетико-дедуктивного метода получить абстрактно-эмпирические характеристики реальных объектов. Только после этого мы можем приступить к реконструкции конкретного. Всё это означает, что метод восхождения от абстрактного к конкретному требует многообразия наук.

Семантические значения фундаментальных понятий и законов той или иной конкретной науки детерминированы свойствами и отношениями её идеализированных объектов. Поскольку идеализированные объекты отдельных наук различны, постольку у каждой науки имеется собственный специфический язык для отображения выделенного аспекта реальности. Даже если некоторое слово встречается в языках разных наук, это не должно нас обманывать: оно выражает различные понятия. Поэтому, когда представители разных наук говорят об одном объекте, они всё-таки говорят о разных вещах и в этом смысле не способны понять друг друга.

 

Социокультурные основания многообразия наук

 

Общественное разделение труда

 

Наука есть элемент общественной структуры, поэтому в её развитии проявляются черты, свойственные развитию человеческого общества в целом. Деятельность учёного представляет собой разновидность общественного труда, и она развивается согласно тем общесоциологическим законам, которым подчиняется любая сфера человеческой деятельности. С точки зрения материалистического понимания истории в основе общественного прогресса лежит совершенствование средств производства, которое сопровождается соответствующим разделением труда, дифференциацией различных видов деятельности. В работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Ф. Энгельс детально исследует ту громадную роль в развитии человеческого общества от дикости к цивилизации, которую играли первые крупные разделения труда: отделение скотоводства от земледелия, выделения ремесла и превращение торговли в особую сферу деятельности. Разделение труда содействовало резкому повышению его производительности, расслоению общества на классы и социальные группы, образованию государства и т. п. В конце концов, сама наука выделяется в отдельную сферу общественной деятельности благодаря разделению труда.

В период становления капиталистического способа производства труд средневекового ремесленника подвергается расчленению на отдельные операции, выполнению которых не трудно было обучить вчерашнего крестьянина или бродягу. Появились большие мануфактуры, обеспечивающие массовое производство ремесленных изделий. Расчленение целостного трудового процесса на ряд отдельных операций и массовое мануфактурное производство подготовили почву для использования машин. Появление и совершенствование машин вызвали ещё большее расчленение трудовых процессов на все более мелкие операции, обусловили возрастающую специализацию рабочих, но в итоге резко повысили производительность общественного труда. Этот рост дифференциации и специализации во всех сферах общественной деятельности продолжается и поныне. Сейчас уже практически нет тружеников, которые производили бы некоторый продукт от начала до конца. Изготовление любого продукта расчленения на ряд мелких операций – слесарных, токарных, фрезерных, термических и т. п., - владение которыми превратилось в особую специальность. Сами же эти операции дробятся на ещё более мелкие, что подготавливает основу для их последующей автоматизации. Рабочий, любой труженик давно уже превратился в «частичного» рабочего. И это было обусловлено объективными законами развития общественного производства.

Научная деятельность не является исключением. Средневековье, как известно, знало семь «свободных искусств» (тривиум – грамматика, диалектика, риторика – и квадривиум – арифметика, геометрия, астрономия и музыка). Все эти «искусства» были тесно связаны между собой и объединялись под верховенством теологии. Каждый учёный той эпохи владел практически всеми «искусствами». Эпоха Возрождения и формирование Науки нового времени быстро покончили с этим уютным единством. Великие географические открытия превратили географию в науку; ботаника и зоология получили громадный новый материал; труды Коперника, Тихо де Браге, Кеплера, Галилея превратили астрономию в бурно развивающуюся область; математика, механика, оптика стремительно возводили здания величественных теорий. Единство было взорвано и уступило место прогрессирующей дифференциации. Возникающие конкретные науки подобно галактикам стремительно разлетались в разные стороны, и не требовалось никакого красного смещения для того, чтобы обнаружить этот процесс. Отличительной чертой новой науки было то, что она не пыталась понять мир в его синтетическом единстве, как это было характерно для натурфилософских систем древности и теологических концепций средних веков, а выделяла отдельные стороны, аспекты мира и занималась углубленным изучением этих сторон. Накопление научных результатов быстро превращало исследование одной из сторон реальности в особую науку. Успехи науки вели к её дальнейшей дифференциации, а последняя, в свою очередь, содействовала получению новых, ещё более глубоких результатов.

В XX в. количество наук стало необозримым, новые науки возникают на стыках старых, сложившихся дисциплин – биохимия, бионика, психолингвистика, технические науки и т. п. Более того, разделение научного труда проникло внутрь наук и привело к разделению учёных одной области знания на теоретиков и экспериментаторов; специалистов по тому или иному периоду истории, региону, стране; учёных, занимающихся фундаментальными или прикладными исследованиями. Как и рабочий, современный учёный является, как правило, лишь «частичным» учёным – узким специалистом. Однако именно эти возрастающие дифференциация и специализация и были, как показывает история науки, основой её бурного прогрессивного развития. В настоящее время, когда на Земле работает около 80% всех когда-либо живущих учёных, узкая специализация позволяет даже не очень способным из них содействовать развитию науки.

Следует, может быть, упомянуть ещё один социальный фактор, не только закрепляющий стихийно складывающуюся дифференциацию, но и способствующий её углублению. Современная наука институализирована, т. е. организована в определённые формы, порождает определённую иерархию и систему вознаграждений. В рыночном обществе знания, которыми обладает учёный, - это тот товар, который он выносит на общественный рынок для обмена. За свой товар учёный получает определённую долю общественных благ. Чем нужнее обществу некоторые знания и чем реже встречаются соответствующие специалисты, тем больше материальных благ оно предоставляет учёным, работающим в этой области. Поэтому учёные в какой-то мере заинтересованы в установлении монополии на ту или иную область науки, хотя бы и очень узкую. Это порождает конкурентную борьбу научных школ и неосознанное сопротивление попыткам интеграции, способным обесценить знания той или иной области. Конечно, подлинным учёным такие меркантильные соображения глубоко чужды, но сколько их – подлинных учёных?

 

 

Наука как таковая, как целостное развивающиеся формообразование, включает в себя ряд частных наук, которые подразделяются в свою очередь на множество научных дисциплин. Выявление структуры науки в этом её аспекте ставит проблему классификации наук – раскрытие их взаимосвязи на основании определённых принципов и критериев и выражение их связи в виде логически обоснованного расположения в определённый ряд («структурный срез»).

Одна из первых попыток систематизации и классификации накопленного знания принадлежит Аристотелю. Всё знание – а оно в Античности совпадало с философией – в зависимости от сферы его применения он разделил на три группы: теоретическое, где познание ведётся ради него самого; практическое, которое даёт руководящие идеи для поведения человека; творческое, где познание осуществляется для достижения чего-либо прекрасного. Теоретическое знание Аристотель в свою очередь разделил (по его предмету) на три части: а) первая философия» (впоследствии «метафизика» - наука о высших началах и первых причинах всего существующего, недоступных для органов чувств и постигаемых умозрительно; б) математика; в) физика, которая изучает различные состояния тел в природе. Созданную им формальную логику Аристотель не отождествлял с философией или её разделами, а считал «органом» (орудием) всякого познания.

В период возникновения науки как целостного социокультурного феномена (XVI – XVII вв.) «Великое Восстановление Наук» предпринял Ф. Бэкон. В зависимости от познавательных способностей человека (таких, как память, рассудок и воображение) он разделил науки на три большие группы: а) история как описание фактов, в том числе естественная и гражданская; б) теоретические науки, или «философия» в широком смысле слова; в) поэзия, литература, искусство вообще.

Классификацию наук на диалектико-идеалистической основе дал Гегель. Положив в основу принцип развития, субординации (иерархии) форм знания, он свою философскую систему разделил на три крупных раздела, соответствующих этапам развития Абсолютной идеи («мирового духа»): а) логика, которая совпадает у Гегеля с диалектикой и теорией познания и включает три учения: о бытии, о сущности, о понятии; б) философия природы; в) философия духа.

При всём своём схематизме и искусственности гегелевская классификация наук выразила идею развития действительности как органического целого от низших её ступеней до высших, вплоть до порождения мыслящего духа.

Свою классификацию наук предложил основоположник позитивизма О. Конт. Отвергая Бэконовский принцип деления наук по различным способностям человеческого ума, он считал, что этот принцип должен вытекать из изучения самих классифицируемых предметов и определяться действительными, естественными связями, которые между ними существуют.

Реализуя свои замыслы в отношении классификации (иерархии) наук, французский философ исходил из того, что:

а) существуют науки, относящиеся к внешнему миру, с одной стороны, и к человеку – с другой;

б) философию природы (т. е. совокупность наук о природе) следует разделить на две отрасли: неорганическую и органическую (в соответствии с их предметами изучения);

в) естественная философия последовательно охватывает «три великие отрасли знания» - астрономию, химию и биологию.

Конт доказывал, что между всеми видами знаний существует внутренняя связь. Однако Контовская классификация наук носит в основном статистический характер, недооценивает принцип развития. Кроме того, он не избежал физикализма, релятивизма, агностицизма, интерминизма и некоторых других недостатков.

На материалистической и вместе с тем диалектической основе проблему классификации наук предложил Ф. Энгельс. Опираясь на современные ему естественно научные открытия, он в качестве главного критерия деления наук взял формы движения материи в природе.

Общим и единым для всех областей природы понятием «форма движения материи» Энгельс охватил: во-первых, различные процессы в неживой природе; во-вторых, жизнь.

Классификация наук, данная Энгельсом, не потеряла своей актуальности и по сей день, хотя, разумеется, она углубляется, совершенствуется, конкретизируется и т. п. по мере развития наших знаний о материи и формах её движения.

В конце XIX – начале XX в. наиболее интересные и продуктивные идеи по проблеме классификации социальных наук сформулировали немецкий философ и историк культуры В. Дильтей – представитель «философии жизни» и лидеры баденской школы неокантианства В. Виндельбанд и Г. Риккерт.

В. Дильтей выделял два аспекта понятия «жизнь»: взаимодействие живых существ, - применительно к природе; взаимодействие, существующее между личностями в определённых внешних условиях, постигаемое независимо от изменений места и времени, - применительно к человеческому миру. Понимание жизни (в единстве двух указанных аспектов) лежит в основе деления наук на два основных класса. Одни из них изучают жизнь природы, другие («науки о духе») – жизнь людей. Дильтей доказывал самостоятельность предмета и метода гуманитарных наук по отношению к естественным.

Если сторонники философии жизни исходили из того, что науки о культуре отличаются от естествознания по своему предмету, то неокантианцы полагали, что эти две группы наук отличаются прежде всего по применяемому ими методу.

Лидеры баденской школы еокантианства В. Виндельбанд и Г. Риккерт выдвинули тезис о наличии двух классов наук: исторических и естественных. Первые являются идеографическими, т. е. описывающими индивидуальные, неповторимые события, ситуации и процессы. Вторые – номотетическими: они фиксируют общие, повторяющиеся, регулярные свойства изучаемых объектов, абстрагируясь от несущественных индивидуальных свойств.

В середине XX в. оригинальную классификацию наук предложил В. И. Вернадский. В зависимости от характера изучаемых объектов он выделил два рода (типа) наук: 1) науки, объекты (и законы) которых охватывают всю реальность – как нашу планету и её биосферу, так и космические просторы. Иначе говоря, это науки, объекты которых отвечают основным, общим явлениям реальности; 2) науки, объекты (и законы) которых свойственны и характерны только для нашей Земли.

Что касается классификации современных наук, то они проводятся по самым различным основаниям (критериям). По предмету и методу познания можно выделить науки о природе – естествознание, об обществе – обществознание (гуманитарные, социальные науки) и о самом познании, мышлении (логика, гносеология, диалектика, эпистемология и др.). Отдельную группу составляют технические науки.

По своей «удалённости» от практики науки можно разделить на два крупных типа: фундаментальные, которые выясняют основные законы и принципы реального мира и где нет прямой ориентации на практику, и прикладные – непосредственное применение результатов научного познания для решения конкретных производственных и социально-практических проблем, опираясь на закономерности, установленные фундаментальными науками. Вместе с тем границы между отдельными науками и научными дисциплинами условны и подвижны.

К настоящему времени наиболее обстоятельно разработана классификация естественных наук, хотя и тут немало дискуссионных, спорных моментов.

 

 

Классификация наук

 

Наука как целостное развивающееся формообразование, включает в себя ряд частных наук, которые подразделяются в свою очередь на множество научных дисциплин. Выявление структуры науки в этом ее аспекте ставит проблему классификации наук - раскрытие их взаимосвязи на основании определенных принципов и критериев и выражение их связи в виде логически обоснованного расположения в определенный ряд.Одна из первых попыток систематизации и классификации накопленного знания принадлежит Аристотелю. Все знание - а оно в античности совпадало с философией - в зависимости от сферы его применения он разделил на три группы: теоретическое, где познание ведется ради него самого; практическое, которое дает руководящие идеи для поведения человека; творческое, где познание осуществляется для достижения чего-либо прекрасного.В период возникновения науки как целостного социокультурного феномена (XVI-XVII вв.) Ф. Бэкон в зависимости от познавательных способностей человека (таких, как память, рассудок и воображение) разделил науки на три большие группы: а) история как описание фактов б) теоретические науки, или "философия"; в) поэзия, литература, искусство. Классификацию наук на диалектико-идеалистической основе дал Гегель. Положив в основу принцип развития, субординации (иерархии) форм знания, он свою философскую систему разделил на три крупных раздела, соответствующих основным этапам развития Абсолютной идеи ("мирового духа"): а) Логика, которая совпадает у Гегеля с диалектикой и теорией познания и включает три учения: о бытии, о сущности, о понятии; б) Философия природы; в) Философия духа. Философия природы подразделялась далее на механику и органическую физику, которая последовательно рассматривает геологическую природу, растительную природу и животный организм. "Философию духа" Гегель расчленил на три раздела: субъективный дух, объективный дух, абсолютный дух. Учение о "субъективном духе" последовательно раскрывается в таких науках, как антропология, феноменология и психология. Свою классификацию наук предложил основоположник позитивизма О. Конт. Реализуя свои замыслы в отношении классификации (иерархии) наук, французский философ исходил из того, что:а) существуют науки, относящиеся к внешнему миру, с одной стороны, и к человеку - с другой; б) философию природы (т.е. совокупность наук о природе) следует разделить на две отрасли: неорганическую и органическую (в соответствии с их предметами изучения); в) естественная философия последовательно охватывает "три великие отрасли знания" - астрономию, химию и биологию.На материалистической и вместе с тем на диалектической основе проблему классификации наук решил Ф. Энгельс. Он в качестве главного критерия деления наук взял формы движения материи в природе. Общим и единым для всех областей природы понятием "форма движения материи" Энгельс охватил: во-первых, различные процессы в неживой природе; во-вторых, жизнь (биологическую форму движения). Отсюда следовало, что науки располагаются естественным образом в единый ряд - механика, физика, химия, биология, - подобно тому, как следуют друг за другом, переходят друг в друга и развиваются одна из другой сами формы движения материи, - высшие из низших, сложные из простых. При этом особое внимание Энгельс обращал на необходимость тщательного изучения сложных и тонких переходов от одной формы материи к другой. В связи с этим он предсказал, что именно на стыках основных наук (физики и химии, химии и биологии и т.п.) можно ожидать наиболее важных и фундаментальных открытий. В середине XX в. оригинальную классификацию наук предложил В. И. Вернадский. В зависимости от характера изучаемых объектов он выделял два рода (типа) наук: 1) науки, объекты (и законы) которых охватывают всю реальность - как нашу планету и ее биосферу, так и космические просторы. Иначе говоря, это науки, объекты которых отвечают основным, общим явлениям реальности; 2) науки, объекты (и законы) которых свойственны и характерны только для нашей Земли. В соответствии с таким пониманием объектов разных наук мы можем различать в ноосфере (сфера разума) науки, общие для всей реальности (физика, астрономия, химия, математика), и науки о Земле (науки биологические, геологические и гуманитарные). Логика, по мнению русского ученого, занимает особое положение, поскольку, будучи неразрывно связанной с человеческой мыслью, она одинаково охватывает все науки - и гуманитарные, и естественно-математические. Все стороны научного знания образуют единую науку, которая находится в бурном развитии, и область, охватываемая ею, все увеличивается.Что касается классификаций современных наук, то они проводятся по самым различным основаниям (критериям). По предмету и методу познания можно выделить науки о природе - естествознание, об обществе - обществознание (гуманитарные, социальные науки) и о самом познании, мышлении (логика, гносеология, диалектика, эпистемология и др.). Отдельную группу оставляют технические науки. Очень своеобразной наукой является современная математика. По мнению некоторых ученых, она не относится к естественным наукам, но является важнейшим элементом их мышления.По своей "удаленности" от практики науки можно разделить на два крупных типа: фундаментальные, которые выясняют основные законы и принципы реального мира и где нет прямой ориентации на практику, и прикладные - непосредственное применение результатов научного познания для решения конкретных производственных и социально-практических проблем.