Тоффлер О. Третья волна

Сегодня мы уже не в том положении, что находи­лись десятилетие назад, когда у нас кружилась голова от изменений, взаимосвязи которых мы не понимали. Теперь в этих изменениях выявляется закономер­ность — будущее обретает форму. Потоки изменений сливаются, образуя океан Треть­ей волны, ширящейся с каждым часом.

Эта Третья волна исторических изменений пред­ставляет собой не прямое продолжение индустриаль­ного общества, а радикальную смену направления движения, зачастую полностью отвергая прошлое. Происходит полная трансформация столь же револю­ционного характера, как период индустриальной ци­вилизации 300 лет назад. Происходящее сегодня — это не просто технологическая революция, а приближение совер­шенно новой цивилизации в полном смысле слова.

Любая цивилизация существует в биосфере и воз­действует на нее, а также отражает и изменяет взаимо­отношение природных ресурсов и населения. Каждая цивилизация имеет характерную для нее техносферу — энергетическую базу, связанную с системой про­изводства, которая в свою очередь связана с системой распределения. У любой цивилизации есть социосфера, состоящая из взаимосвязанных социальных инсти­тутов; инфосфера — каналы коммуникации, через ко­торые осуществляется обмен информацией. И любая цивилизация имеет властную сферу.

Третья волна несет революци­онные и взаимоусиливающие изменения на всех этих различимых уровнях. Следствием этого является не только дезинтеграция старого общества, но и создание основы нового. Когда общественные институты рушатся у нас на гла­зах, когда растет преступность, распадается семья, когда некогда надежная бюрократическая машина дает сбои, система здравоохранения перестает действовать, а эко­номика трещит по швам, мы видим в этом только упадок и разрушение. И все же разлагающееся общество — это почва, на которой взрастает новая цивилизация. В про­цессах, происходящих в экономике, технологии, куль­туре, семье и многих других сферах человеческой дея­тельности, закладываются основы, которые будут опре­делять основные черты новой цивилизации.

Фактически уже сейчас мы можем видеть эти основ­ные черты и в некоторых случаях даже их взаимосвязь. Обнадеживает то, что находящаяся пока в зачаточном состоянии цивилизация Третьей волны не только жизнеспособна в экономическом и экологическом отно­шениях, но она может быть — если мы приложим к этому усилия — более благоприятной для человека и демократичной, чем наша. Ни в коем случае речь не идет о неизбежности этого. Переходный период будет отмечен величайшими соци­альными потрясениями, мощными сдвигами в эконо­мике, технологическими провалами и катастрофами, политической нестабильностью, насилием, войнами и угрозой войн. В атмосфере разрушения обществен­ных институтов и системы ценностей авторитарные де­магоги и движения станут пытаться захватить власть, и, может быть, эти попытки будут успешными. Ни один ра­зумный человек не может с уверенностью предсказы­вать исход этих процессов. Столкновение двух цивили­заций несет в себе грандиозную опасность. И в то же время мы рассчитываем на выживание. И потому важно знать, куда ведет нас путь этих измене­ний. В каком мире мы будем жить, если сумеем избе­жать опасностей, которые нас ждут? Иными словами, какую форму обретает общество будущего?

Цивилизация Третьей волны, в отличие от предше­ствующей ей, должна призвать на службу удивительное разнообразие источников энергии — энергию водо­рода, солнца, приливов и отливов, геотермальных вод, биомассы, молнии, возможно, новые формы ядерной энергии, другие источники, которые пока еще трудно представить. Переход к новой широкой энергетической базе на­верняка окажется чрезвычайно беспорядочным, с множеством неудач, провалов, с огромными колебани­ями цен на энергию. Но основное долгосрочное на­правление вырисовывается достаточно ясно — пере­ход от цивилизации, опиравшейся на один источник энергии, к цивилизации, опирающейся на многие и потому более надежные. В целом рисуется цивилиза­ция, использующая возобновляемые, самоподдерживающиеся источники энергии.

Цивилизация Третьей волны будет опираться на го­раздо более дифференцированную технологическую базу, включая результаты биологии, генетики, элек­троники, материаловедения, глубоководных исследо­ваний и работ в открытом космосе. Хотя некоторые новые технологии будут достаточно энергоемкими, большинство технологий Третьей волны рассчитано на небольшое потребление энергии. Эти технологии не будут такими громоздкими и экологически опас­ными, как технологии прошлого. Создадут мелкомас­штабные, простые производства, а отходы одного производства станут использоваться как сырье для другого.

Самым важным и неистощимым сырьем для циви­лизации Третьей волны станет информация, включая воображение. С помощью информации и воображе­ния найдут замену многим истощимым ресурсам, хотя эта замена часто будет сопровождаться серьезными экономическими потрясениями. Информация приобретет большую ценность, чем когда-либо, и новая цивилизация перестроит систему образования и научных исследований, а кроме того, реорганизует средства массовой информации. Совре­менные средства массовой информации, как печат­ные, так и электронные, совершенно не способны не­сти на себе всю информационную нагрузку и к тому же не обеспечивают жизненно важного культурного разнообразия. Вместо культурного доминирования нескольких средств массовой информации в цивили­зации Третьей волны начнут преобладать интерактивные, демассифицированные средства, обеспечиваю­щие максимальное разнообразие и даже персональ­ные информационные запросы.

В будущем телевидение даст начало «индивидео» — вещанию в узком диапазоне, передающем визуальные образы, адресованные одному человеку. Мы сможем также время от времени использовать наркотики, пря­мую передачу от мозга к мозгу и другие формы элект­рохимической коммуникации, которые пока находят­ся в стадии изучения. Все это, несомненно, порождает опасные, однако поддающиеся решению политичес­кие и моральные проблемы.

Гигантские центральные компьютеры с их скреже­щущими принтерами и сложными системами охлаж­дения заменит множество чипов, установленных тем или иным способом в каждом доме, больнице, отеле, автомобиле, в сущности, в каждом строительном кир­пиче. Мы будем жить в электронной среде.

Эта прогрессирующая компьютеризация общества не оз­начает также деперсонализации человеческих отно­шений. Люди по-прежнему будут страдать, плакать, смеяться, находить удовольствие в общении друг с другом, играть — толь­ко они начнут делать все это в ином контексте.

Энергетика, технологии и средства информации Третьей волны ускорят революционные изменения в работе человека. Еще будут строиться фабрики и заво­ды (и в некоторых районах мира это продолжится еще несколько десятилетий), но завод Третьей волны мало напоминает то, с чем мы имеем дело сейчас. В цивилизации Третьей волны фабрика или завод не служат моделью для других учреждений, и их основ­ной функцией будет не производство массовой про­дукции. Самое важное, что оборудованием станут уп­равлять в основном не рабочие, а сами потребители — на расстоянии.

Заводы и фабрики Третьей волны вынесут за преде­лы крупных городов. Они будут меньше, чем в про­шлом, а люди, работающие на них, будут в большей сте­пени независимы и самостоятельны в решениях. Аналогичным образом, офис Третьей волны не бу­дет похож на нынешний. Основной объект работы в офисе — бумагу — в значительной степени заменят. Непрерывное путешествие бумаг со стола на стол, бесконечно повторяющиеся колонки цифр ста­нут ненужными, зато более важное значение приобре­тет процесс совместного принятия решений.

Для управления промышленными предприятиями и офисами будущего компаниям Третьей волны пона­добятся работники, более способные к самостоятель­ной деятельности, скорее изобретательные, нежели беспрекословно выполняющие указания. Чтобы под­готовить таких работников, школам придется далеко уйти от современных методов обучения, не говоря уже о тех, что были призваны готовить рабочих Второй волны, занимающихся однообразным трудом.

Рабочие места с предприятий и из офиса перенесут в дом — это, по-видимому, наиболее удивительная осо­бенность цивилизации Третьей волны. Разумеется, не всякую работу можно выполнять до­ма. Но когда дешевые средства коммуникации заменят дорогостоящий транспорт, когда возрастет роль ин­теллекта и воображения в производстве и уменьшится роль грубой силы и рутинной умственной работы, зна­чительная часть населения по крайней мере часть ра­боты будет выполнять дома, и на предприятиях оста­нутся лишь те, кому необходимо иметь физический контакт с предметом труда.

Это подводит нас к представлению о структуре об­щественных институтов цивилизации Третьей волны. Некоторые ученые считают, что с увеличением роли информации университет вместо предприятия станет центральным звеном цивилизации. Это мнение, кото­рого придерживаются почти исключительно предста­вители академической науки, коренится в устаревшем понятии, что только университет может быть средото­чием теоретического знания. Это мнение — просто профессиональная мечта.

Я думаю, что в цивилизации Третьей волны дом приобретет неожиданно важное значение. Рост само­обеспечения, распространение «электронных коттед­жей», появление новых организационных структур в бизнесе, автоматизация и демассификация произ­водства — все это указывает на то, что дом станет цент­ральной единицей будущего — единицей, выполняю­щей определенные экономические, медицинские, об­разовательные и социальные функции.

Однако маловероятно, что какой-либо обществен­ный институт — даже дом — начнет играть централь­ную роль в жизни общества — роль, какую в прошлом играли церковь или предприятие. Потому что это общество скорее будет построено по типу сети, а не по типу иерархии институтов. Это предполагает также, что корпорации переста­нут возвышаться над всеми остальными социальными институтами. В обществе Третьей волны корпорации будут представлять собой комплексные организации, каковыми они являются и сегодня, выполняющие од­новременно несколько функций, а не только решаю­щие задачи прибыли и производства.

Корпорации либо добровольно, либо вынужденно приступят к решению проблем, которые сегодня счи­таются не заслуживающими внимания, так как не от­носятся к экономике. Речь идет об экологии, политике, культуре и нравственности. Когда начнется игра по правилам Третьей волны, структура корпораций, как и большинства других орга­низаций, значительно изменится. В отличие от синхро­низированного общества, общество Третьей волны будет существовать в более свободном и подвижном темпе. В отличие от крайней стандартизации поведения, идей, языка и образа жизни массового общества общество бу­дущего начнет строиться на сегментации и дифференци­ации. Вместо концентрации населения, энергии и много­го другого общество Третьей волны будет стремиться к рассредоточению. Вместо принципа «чем больше, тем лучше» в обществе Третьей волны возобладает принцип «адекватных масштабов». В отличие от высокоцентрали­зованного общества цивилизация Третьей волны осозна­ет ценность децентрализованных решений. Подобные перемены предполагают резкий уход от стандартной бюрократии старого образца и появле­ние в бизнесе, правительстве, школе и других общест­венных институтах нового типа организаций. Там, где сохранится иерархия, она станет более мягкой и по­движной. Новые организации отбросят старое пред­ставление «один человек, один хозяин». Все это озна­чает, что решения будут приниматься многими людь­ми поочередно.

Люди Третьей волны, несомненно выработают новые представления о природе, прогрессе, эволюции, времени, пространстве, материи и причинности. Их мышление будет менее механистичным, в большей сте­пени сформированным такими понятиями, как про­цесс, обратная связь, нарушение равновесия. Они будут лучше нас знать, что закономерность может иметь пря­мым следствием отсутствие закономерности.

Увеличение дифференциации общества будет так­же означать уменьшение роли государства-нации, ко­торое до настоящего времени было главной движущей силой стандартизации. Цивилизация Третьей волны будет основана на новой системе распределения влас­ти, в которой нация как таковая утратит свое значение, зато гораздо более важную роль приобретут другие институты — от транснациональных корпораций до местных органов власти.

Таким образом, перед нами возникает картина со­вершенно нового образа жизни, нового не только для человека, но и для всей планеты. Эту новую цивилиза­цию вряд ли можно назвать утопией. Она столкнется с серьезными проблемами. Проблемы личности и об­щества. Политические проблемы. Проблемы справед­ливости, равенства и морали, проблемы новой эконо­мики, в первую очередь проблемы занятости, благосо­стояния и самообеспечения. Все это и многое другое вызовет бурю страстей.

Несмотря на то, что Третья волна бросает вызов че­ловечеству и таит в себе опасности — от экологичес­кой катастрофы до угрозы ядерного терроризма и эле­ктронного фашизма, она не является просто кошмар­ным продолжением индустриализма. Вместо этого в ней просматривается то, что можно было бы назвать «практопией» — не лучший и не худший из возможных миров, но мир практичный и более благо­приятный для человека, чем тот, в котором мы живем.

В отличие от утопии в практопии есть место болезням, грязной политике и дурным манерам. В отличие от боль­шинства утопий она не статична, словно застывшая в не­реальном совершенстве. В то же время она не воплощает в себе некий воображаемый идеал прошлого. Вкратце, практопия предлагает позитивную и даже революционную и тем не менее реалистичную альтер­нативу.

В этом смысле цивилизация Третьей волны — это практопия, практопическое будущее. Это цивилизация, поощряющая индивидуальное развитие, приветствую­щая, а не подавляющая расовое, региональное, религиозное и культурное разнообразие. Цивилизация, в зна­чительной степени организованная вокруг дома. Циви­лизация, не застывшая, но пульсирующая, непрерывно порождающая новое, и в то же время способная обеспе­чить стабильность тем, кто в ней нуждается. Цивилиза­ция, которая не отдает все свои силы и энергию рынку. Цивилизация, способная направить сильные страсти в искусство. Цивилизация, стоящая перед лицом беспре­цедентных в истории выборов (приведем лишь один пример — выбор между генетикой и эволюцией) и не­обходимостью выработки новых этических и мораль­ных норм, на основе которых этот выбор можно осуще­ствлять. И наконец, это демократическая и гуманная ци­вилизация, поддерживающая равновесие с биосферой и не попадающая в опасную экономическую зависи­мость от остального мира. Достигнуть всего этого — трудная задача. Но выполнимая. Сливаясь воедино, изменения сегодняшнего дня да­ют направление на жизнеспособную контрцивилиза­цию, альтернативную устаревшей и потерявшей рабо­тоспособность индустриальной системе.

Тоффлер Олвин. Третья волна. М., 1999.

Фейєрабенд Пол Карл (1924-1994) – американський філософ і методолог науки, представник постпозитивістської філософії науки, професор Каліфорнійського університета, відомий як критик неопозитивізму і критичного раціоналізму. На противагу гіпотетико-дедуктивній моделі науки і кумулятивізму висуває тезу «теоретичного реалізму», котрий означає, що прийняття певної теорії детермінує спосіб сприйняття явищ, тобто досвід завжди «теоретично навантажений». Зростання знання, за Фейєрабендом, відбувається в результаті проліферації, тобто розмноження теорій, котрі є несумірними, такими, що використовують різні методи і поняття. Фейєрабенд відстоює позицію теоретичного і методологічного плюралізму: існує багато рівноправних типів знання, і дана обставина сприяє росту знання і розвитку особистості. Найплідніше періоди розвитку науки, за Фейєрабендом - періоди боротьби альтернатив. Їх витоки кореняться в різних світоглядних і соціальних позиціях вчених - знання навантажене не лише теоретично, але і ідеологічно.

Соціологічно інтерпретуючи пізнання, Фейєрабенд відмовляється від понять істини і об’єктивності знання, підкреслює відносність критеріїв раціональності в пізнанні і діяльності. Він виступає з «анархістською» критикою сучасної філософії науки. «Анархістська епістемологія» Фейєрабенда заперечує можливість універсального методу пізнання, оскільки усякий розвиток знання передбачає відмову від старих методів. Вчені, за Фейєрабендом, керуються принципом «усе підходить»; слідування методу, з його точки зору, несумісно з творчим мисленням.

Соціальна філософія Фейєрабенда виходить з утопії «вільного суспільства», в якому «усі традиції мають рівні права і однаковий доступ до центрів влади», що гарантується правовою «захисною структурою» і буржуазно-демократичною практикою «громадянських ініціатив». Науку як ідеологію наукової еліти Фейєрабенд вимагає позбавити центрального місця в суспільстві і урівняти з релігією, міфом, магією. Ця антисцієнтистська позиція спрямована проти критичного раціоналізму і є формою критики держано-монополістичного капіталізму.

Західні критики Фейєрабенда у своїй більшості відмежувались від його ідей як несумісних з академічною філософією. Тим не менше, ці ідеї глибоко вкоренилися у західній методології науки, соціології наукового знання, в ідеології «зелених». Фейєрабенд точно відтворив кризові моменти в західній філософії науки і намітив певний вихід з кризи, котрий полягає у розширенні предмету і методологічного інструментарію епістемології.