Исторические хроники Ставрополя

(По материалам книги «Из истории местного самоуправления», составитель Овсянников В. А., ОАО ПП «Современник», Тольятти, 2000)

 

В 1785 году Екатерина II издала «Грамоты на права и выгоды городам Российской империи», которую упразднил следующий монарх Павел I. «Грамота» была восстановлена Александром I, как и «Городовое положение». Согласно «Грамоте» жители города (городское сообщество того времени) подразделялись на «обывателей вообще» и «обывателей в особенности».

К первой группе относились более или менее постоянные жители города. Городскими «обывателями в особенности» или «гражданами» назывались лица, принадлежащие к сословиям: гильдейское купечество, почетные граждане, мещане или посадские, ремесленники, рабочий люд. Согласно закону эти «особенные» горожане являлись полноправными гражданами.

…Общественный менталитет тогда не позволял избирать на высшую в городе административную должность человека без средств. Тогда ведь так рассуждали: если ты не можешь заработать на собственное благополучие, как же ты приумножишь городской капитал? Когда городским Головой избирался купец I гильдии Пантелеев Сергей Тимофеевич, то доход города непрерывно рос. В 1871 году городской доход составлял 7507 руб. 39 коп.; в 1872 году – 11015 руб. 92 коп.; в 1874 – 11.598 руб. 99 коп.; в 1795 году – 13324 руб. 50 коп.; в 1877 году – 18636 руб. 91 коп. (стр. 18).

Екатерина II подчеркивала: «Торговля оттуда удаляется, гдеей делают притеснения, иводворяется там, где се спокойствие не нарушается».

«Любопытно, что не допускались к выборам лица, содержащие питейные заведения (рестораны, трактиры, распивочные, винные лавки и т.д.), чтобы они не принимали решения, позволяющие им спаивать население. Формально это положение избирательного закона выдерживалось, и все 44 владельца винных точек на 4652 ставропольских жителя не допускались к выборам…

Особый доход, причем весьма существенный, поступал в местный бюджет от продажи спиртных напитков. Все места продажи спиртным подразделялись на три группы: заведения для торговли на вынос: рейновские погреба, водочные магазины, штофные лавки, мелочные и фруктовые лавки. В рейновских погребах ни под каким предлогом не разрешалось употреблять спиртных напитков, даже рюмок со стаканами здесь не должно было быть….

В 1863 году в Ставрополе проживало 4 652 жителя. К их услугам были: 1 рейновский погреб по продаже импортных и дорогих вин, 11 погребов русских виноградных вин, 4 трактира и 27 питейных домов… На каждых 105 жителей приходилось одно питейное заведение…

В 1871 году имели право: на мелочный торг – 401 ставропольчанин, 41 – на развозной и 27 человек обладали разрешением на розничную торговлю. Такие разрешения выдавались сроком на один год, без него нельзя было торговать даже семечками на улице. Патентным сбором облагались и стационарные точки…

В 41 статье Устава о промышленных заведениях, в частности, говорилось, что «запрещается строить в городах и выше городов по течению рек фабрики и заводы вредные чистоте воздуха и воды».

«На торгу два дурака: один дешево дает, другой – дорого просит», «Не сходно – не сходись, а на торг не сердись», «Гусь да баба – торг, два гуся и две бабы – ярмарка».

…В России прошлого века существовало 25 сортов особой гербовой бумаги. И определенная сумма векселя должна писаться на соответствующем сорте. Самый низкий сорт стоил 10 коп., и на нем писались векселя на сумму до 50 руб. Самый высший сорт бумаги оценивался в 75 руб., на таком листе писались векселя на сумму от 40 до 50 тысяч рублей.

…Прежде чем принять пожертвование от частных лиц, городская Дума обязательно обращала внимание «на прежний образ жизни приносящего, не был ли он под судом или следствием». Статья 34 российского закона выполнялась неукоснительно, а она гласила:

«Как порочные люди могут делать приношение с целью получить награду от правительства, дабы, прикрыв тем прежние свои проступки, сравниться с отличными в обществе людьми, то не только воспрещается в сем случае ходатайствовать о наградах таковых людей, но и принимать от них пожертвования».

…Тысячи трудоспособных ставропольчан были поставлены под ружье и отправлены на фронт. Урожай убирать было некому, лошадей тоже мобилизовали для нужд фронта. Производство в условиях военного времени упало. Население Ставрополя увеличилось в три раза, только 6 тысяч беженцев прибыли из прифронтовых районов, да еще 1200 колонистов-немцев, с давних времен живших в России…

В этих условиях, естественно подскочили цены на продукты в лавках и на базаре. Городская Дума стала с этим бороться чисто запретительными мерами. В частности, она 28 июля 1914 года утвердила городские цены на хлеб: ржаной – 2-3 коп. за фунт, белый – 5-6 коп. Мясо должно было стоить 12-15 коп. за фунт. Эти меры одобрил самарский губернатор Протасьев Н. В., заявивший, что продажа товара по ценам выше указанных будет караться штрафом в 3 тыс. рублей или заключением в тюрьму на три месяца. Но цены не подчинялись ни губернатору, ни Думе.

Вчера я возвратился из Ставрополя,

около Самары. Лето хорошо провел.

Историк, этнограф Александр Семенович написал о Ставрополе: «Маленький захолустный городок с немощеными улицами, покрытый сыпучими песками и большой пустынной площадью, сам по себе не представлял ничего интересного. Но если чем может похвастаться Ставрополь, так это, без сомнения, красивым и здоровым месторасположением: с одной стороны Волга и чудесный вид на Жигули, с другой – прекрасный сосновый бор, подходящий к самому городу».

Другой путешественник Евгений Иванович Рогозин – экономист, общественный деятель, также побывавший в Ставрополе в XIX веке, писал:«…если вы любите Россию, то приезжайте сюда пожить и отдохнуть».

«…Это были, в основном, небольшие домики крестьянского типа из сосновых досок. Покрыты они были железом или деревом. Как правило, домик имел одну большую, разделенную на две части половины и 2-3 маленьких комнат. В некоторых домиках купца Ивана Степановича Борисова, первым из предпринимателей, кто видел в этом – сдаче комнат на лето для приезжих – экономическую выгоду и расчет, стены и потолки были отштукатурены, а полы покрашены масляной краской, в других – этого не было. Размеры комнат различны – от 4×4 аршина (1 аршин = 71,12 см) и до 6×8 при трехаршинной высоте. Перед каждым домиком была терраска… Цены на домики были от 60 до 180 рублей за лето (с 1 мая по 15 сентября).

При каждом домике имелась летняя кухня, и можно было питаться индивидуально... У Борисова была устроена общая кухня. Обед из трех блюд можно было иметь от владельца дачи по 12 руб. в месяц и по 6 руб. для прислуги. Чтобы было понятнее, скажем, что врач в Ставрополе получал 1500 рублей в год, почтальон – 500 рублей в год, чернорабочий (мужчина) в день зарабатывал 70 копеек, а женщина – 40 копеек.

…К началу XX века в сосновом бору уже стояло около 300 дач, кроме того, здесь было выстроено 6 отдельных корпусов с номерами. Среди дач было выстроено 7 кухмистерских, 5 кумысных и еще несколько мелких лавок.

Но Иван Степанович Борисов пошел дальше. Кроме небольших домиков он построил 2 больших дома по 20 номеров в каждом. Они были построены по типу гостиницы, по обеим сторонам коридора располагались номера одинаковых размеров 4×6 аршина при 3,5 аршинах высоты. В каждом номере была практически стандартная мебель – железная дешевая кровать, комод, стол и два стула…

Сдавая дачи в аренду, И. С. Борисов организовал для отдыхающих лечение кумысом… Он особенно хорошо помогал укреплению здоровья при начальных стадиях туберкулеза… Городская Дума не поддержала идею И. С. Борисова о строительстве курзала, так как не была уверена, что наплыв дачников будет продолжаться. Тогда Борисов решил строить курзал в одиночку на арендованной земле в сосновом бору. В 1898 году был построен каменный двух этажный курзал «как для удовольствия всех дачников, так и жителей города». На его строительство было потрачено 12300 рублей. Попутно заметим, что лучшие двухэтажные особняки, принадлежащие купцам Климушкину Николаю Александровичу и Лопатину Василию Григорьевичу, оценивались в 3500 рублей.

Курзал построили в северо-западной части соснового бора, с театральной сценой, столовой, бильярдной комнатой и комнатой для чтения. С двух сторон курзал огибала красивая терраса. Тут же почти вплотную к курзалу примыкал буфет ставропольского клуба с богатым выбором отечественных и зарубежных вин и напитков. С другой стороны располагалась кумысная лавка.

…Не один год инженер Добринский Анатолий Михайлович, работавший на строительстве Сибирской железной дороги, вместе с семьей отдыхал в Ставрополе. Он снимал дачу у местного дачевладельца Головкина. В июне 1910 года на даче Добринского отдыхал известный русский художник Василий Иванович Суриков.

Дочь Добринского Галина Анатольевна вспоминала: «Этим летом к нам приехал Василий Иванович. Он сразу обнаружил под крышей кухни «пустое пространство» и, вооружившись лестницей и ящиком с красками, нарисовал в этом треугольнике громадное смеющееся лицо. Никто, глядя на это лицо, не мог удержаться от смеха. (Головкин потом вырезал эти доски с рисунком себе на память)…