Оговорка о публичном порядке

1. Действие коллизионной нормы, иными словами, применение ино­странного права, может быть ограничено путем использования оговорки о публичном порядке. Согласно правилам, действующим в ряде стран, ино­странный закон, к которому отсылает коллизионная норма, может быть не применен и основанные на нем права могут быть не признаны судами или иными органами данного государства, если такое применение закона или признание права противоречило бы публичному порядку данного государ­ства.

Под противоречием публичному порядку обычно понимается противо­речие основам правопорядка. Возникновение этого понятия в междуна­родной практике объясняется теми различиями, которые проявились во Франции при толковании Гражданского кодекса 1804 года. В этом кодексе (ст. 6) говорилось, что «нельзя нарушать частными соглашениями обще­ственный порядок и добрые нравы». Это положение получило наименова­ние «внутреннего публичного порядка». Затем во Франции в порядке тол­кования ст. 6 ГК, а в других странах путем установления прямой нормы было введено правило о том, что оговорка о публичном порядке ограни­чивает применение в данной стране иностранного права, которое предпи­сывает применять коллизионная норма. Публичный порядок в этом случае стали называть «международным публичным порядком». В дальнейшем, уже в наше время вошли в обиход более точные термины: «внешний пуб­личный порядок», «публичный порядок в смысле международного частно­го права».

В законодательстве чаще всего предусматривается, что норма ино­странного закона не применяется, если ее применение может привести к последствиям, не совместимым с основными началами правопорядка дан­ной страны (§ 5 австрийского Закона о международном частном праве 1978 г., ст. 6 Вводного закона к ГГУ в редакции Закона о международном частном праве 1986г.).

В Нью-Йоркской конвенции 1958 года о признании и приведении в ис­полнение иностранных арбитражных решений говорится, что в таком при­знании или исполнении может быть отказано, если соответствующие ор-

Глава 3. Общие понятия международного частного права

§ 5. Оговорка о публичном порядке

 

 

ганы страны, в которой испрашивается признание и приведение в испол нение, найдут, что признание и приведение в исполнение этого решени противоречат публичному порядку этой страны.

Во многих судебных решениях, касающихся толкования и применени этого положения Нью-Йоркской конвенции, подчеркивалась необход мость разграничения «внутреннего публичного порядка», относящегося] сугубо внутренним отношениям, и «международного публичного поря ка», применимого к правоотношениям, возникающим в международно обороте, т.е. в частности, к отношениям между юридическими лицами раз| личных государств. Этот справедливый вывод был сделан С.Н. Лебедевы!) на основе анализа материалов ежегодников, издаваемых Международны» советом коммерческого арбитража (см. гл. 18).

Понятие публичного порядка (ordre public, public policy} отличается! судебной практике и доктрине многих государств крайней неопределенно! тью; более того, некоторые юристы на Западе утверждают, что неопред! ленность — основной характерный признак этого понятия. Суды испол! зуют оговорку о публичном порядке с целью ограничения, а иногда и noj ного отрицания применения иностранного права, и прежде всего прав страны другой социально-экономической системы. Определение предела применения этой оговорки во многих государствах полностью предоста^ ляется судейскому усмотрению.

В ряде дел, рассмотренных в связи с признанием действия за рубеже советских декретов о национализации, суд вынужден был в силу своих kojj лизионных норм применять советское право (см. гл. 7). Суд рассу таким образом: мы должны применять советское право, и национализир ванное имущество должно быть возвращено советскому государству, это нарушает принцип частной собственности, а поскольку это против<| речит основам нашего закона, нужно применять оговорку о публичном ndрядке и в силу данной оговорки не применять советское право. Такая nd зиция суда чрезмерно расширяла понятие публичного порядка, практиче^] ки сводила на нет применение иностранного права.

Однако еще в 20-х годах в ряде своих решений (см. гл. 7) суды вынуждены отвергнуть ссылки на противоречие публичному порядку со ветских декретов о национализации (в Великобритании — по делу Люте| ра — Сегора, в США — по делу о советском золоте).

Из практики судов Франции заслуживает внимания дело о картинах Пикассо, рассмотренное в 1954 году судом департамента Сена. Несколько картин этого ху­дожника были вывезены из СССР в Париж и выставлены в одном из французских музеев. До революции картины принадлежали С.И. Щукину, затем были национа­лизированы и стали достоянием советского государства. Иск был предъявлен доче­рью С.И. Щукина — Екатериной Щукиной-Келлер, которая требовала признать ее право собственности на картины и просила наложить на них арест. Иск был откло­нен, причем французский суд в своем решении указал, что французский публичный порядок в данном деле не был задет в такой мере, чтобы требовалось принятие сроч-

ных мер, ибо эти картины были приобретены уже много лет назад иностранным су­вереном от его собственных граждан, на его собственной территории и в соответст­вии с законами страны.

В аналогичном деле о картинах Матисса иск был предъявлен в 1993 году другой дочерью С.И. Щукина — Ириной Щукиной (подробнее об этом см. гл. 6). Суд также отклонил ссылку истца на то, что проведение национализации без компенсации пред­ставляет собой нарушение французского публичного порядка, и поэтому акт нацио­нализации не может быть признан во Франции.

2. Наше законодательство исходит из того, что в некоторых случаях могут быть установлены ограничения применения иностранного закона. Такие огранич%ния содержит ст. 158 Основ гражданского законодательст­ва 1991 года. Эта статья предусматривает следующее: «Иностранное право не применяется в случаях, когда его применение противоречило бы основам советского строя».

Статья 167 СК РФ устанавливает, что «нормы иностранного семейного права не применяются в случае, если такое применение противоречило бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации. В этом случае применяется законодательство Российской Федерации».

Следует обратить внимание на то, что в приведенных статьях говорится не о случаях противоречия самого иностранного закона основам нашего строя, а о противоречии этим основам применения иностранного закона. Приведем пример: обычное право иностранного государства, допускаю­щее полигамию, противоречит основам российского семейного права, но из этого не вытекает, что полигамные браки, заключенные в стране, где они действительны, не могут порождать юридические последствия, кото­рые были бы признаны в России (требование об уплате алиментов на со­держание детей и т.п.).

Для нашей практики характерен крайне осторожный подход к вопросу об использовании оговорки о публичном порядке, хотя возможность не­применения иностранного права есть. Наличие принципиального различия между нашим законом и законом другого государства не может само по себе быть основанием для применения оговорки о публичном порядке, по­скольку такое применение этой оговорки могло бы привести к отрицанию применения в России права иностранного государства вообще.

Применение оговорки о публичном порядке рассматривается в нашей Доктрине (Л.А. Лунц) лишь как исключение, нуждающееся в каждом от­дельном случае в серьезном обосновании. Применительно к Нью-Йорк­ской конвенции сторона, не желающая исполнять решение арбитража, не-редко пытается использовать эту оговорку, когда у нее нет возможности опереться на другие основания. Однако международная практика приме­нения этой конвенции говорит о том, что суды отказывают в признании и приведении в исполнение решений по данному основанию лишь в исклю­чительных случаях. Таким образом, можно прийти к выводу о том, что, во-первых, не какая-то норма иностранного закона должна противоречить ос-

Глава 3. Общие понятия международного частного права

§ 6. Режим наибольшего благоприятствования и национальный режим

 

новам нашего правопорядка, а возможный результат или последствия eej применения, а во-вторых, что ссылки на публичный порядок должны при-1 меняться крайне взвешенно и только в том случае, когда такие последст-| вия признания и исполнения иностранного арбитражного или судебного! решения затронут принципы нашего правопорядка.

Исходя из этого в Проекте части третьей ГК РФ было предложено! сформулировать соответствующее правило следующим образом: «Норма'] иностранного права, подлежащая применению... в исключительных случа-f ях не применяется, когда последствия ее применения явно противоречили! бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации».!

Отказ в применении нормы иностранного права не может быть основан! лишь на отличии правовой, политической или экономической системы со-1 ответствующего иностранного государства от правовой, политической илй| экономической системы России.

3. В современном международном частном праве широкое признание| наряду со ссылкой на оговорку о публичном порядке получила возмож­ность неприменения иностранного права со ссылкой на строго императив-1 ные нормы национального права, которые должны пользоваться приори-| тетом перед нормами иностранного права, подлежащего применению силу коллизионных норм. Приведем в качестве примера ст. 18 Закона of международном частном праве Швейцарии, согласно которой императив-! ные нормы швейцарского права в силу особого их назначения применяют-| ся независимо от того, право какого государства подлежит применению i соответствии с настоящим законом. Аналогичное правило предусмотренс в германском Законе о международном частном праве 1986 года (ст. 34).]

Такое же правило в более расширенном виде вошло в текст Римской конвенции 1980 года о праве, применимом к договорным обязательствам^ согласно ст. 7 которой, «ничто в настоящей Конвенции не ограничивает! применение норм права страны суда в случаях, когда они являются импе-| ративными независимо от права, применимого к договору».

Из этих принципов исходит в России и практика МКАС. Так, в решении по делу № 180/1988 г. суд признал, что, согласовав применимое право, стороны должны учитывать наличие в нем императивных норм. Польское предприятие-истец и совет­ское внешнеторговое предприятие при заключении договора подряда согласовали, что по вопросам, не предусмотренным договором, подлежат применению соответст­вующие положения ОУП СЭВ, включая вопросы исковой давности, а по вопросам, не урегулированным этими положениями, — общие положения советского матери­ального гражданского права. В своем решении арбитражный суд указал, что стороны обязаны были учитывать наличие в советском праве императивных норм, которые являются обязательными и отступление от которых по соглашению сторон не допус­кается. К числу таких норм относилась, в частности, ст. 80 ГК РСФСР, согласно ко­торой изменение по соглашению сторон сроков исковой давности и порядка их ис­числения не допускалось. Аналогичное решение было принято по делу № 139 1988 года.

В Модельном гражданском кодексе стран — участниц СНГ, а также в Проекте части третьей ГК РФ соответствующие положения о применении императивных норм предусматривают, что правила о применении права не затрагивают действия тех императивных норм законодательства соответ­ствующей страны СНГ (РФ), которые вследствие указания в самой норме или ввиду их особого значения для обеспечения прав и охраняемых зако­ном интересов участников гражданского оборота регулируют соответст­вующие отношения независимо от подлежащего применению права.

Согласно правилам о применении права, суд при применении права какой-либо страны может принять во внимание императивные нормы права другой страны, имеющего тесную связь с отношением, если по праву данной страны эти нормы должны регулировать такие отношения незави­симо от подлежащего применению права. Причем суд должен принимать во внимание назначение и характер норм, а также последствия их приме­нения.