Взгляд Боулби/Эйнсуорт на воспитание детей

Позиция Боулби/Эйнсуорт такая же, как и у Гезелла. Эволюция снабдила младенцев сигналами и жестами, которые обеспечивают здоровое развитие, и разумнее всего на них реагировать. Младенцы биологически гото­вы к тому, чтобы направлять родителей в отношении опыта, который им необходим, и отношения с ними будут развиваться наиболее благоприятным образом, если мы последуем их подсказкам.

Родители, по словам Боулби, могут воспитать избалованного и изнеженного ребенка. Но это произойдет не в результате их излиш­ней сенситивности и отзывчивости на сигналы малыша. Если мы посмотрим внимательно, то увидим, что родитель берет всю иници­ативу на себя. Родитель может добиться близости к ребенку или излить на него любовь, хочет того ребенок или нет. Родитель не ориен­тируется на ребенка (р. 375).

Родители могут принести больше пользы, утверждают Эйнсуорт и Боулби, если будут давать детям возможность следовать их соб­ственным интересам. Часто родители могут это делать, просто ока­зываясь доступными для ребенка, обеспечивая его надежной отправ­ной точкой в его исследованиях. К примеру, когда маленькая девоч­ка хочет взобраться на большой камень или окунуться в морской прибой, присутствие родителя необходимо ради безопасности ребен­ка и оказания помощи, если она потребуется. Но ребенок не нужда­ется в надзоре и наставлениях родителя. Все, что ему нужно, - это доступность терпеливого родителя. Одно это придает ему необхо­димую уверенность, чтобы смело осваивать новые виды деятельно­сти и самому исследовать мир.

По мере того как дети взрослеют, они могут успешно проводить все более продолжительное время в полном отрыве от своих основ­ных опекунов. Пятилетние дети могут уходить в школу на полдня и даже более, а подростки способны проводить недели или даже меся­цы вдали от дома. «Все мы, от колыбели до могилы, счастливы более всего, когда жизнь организована в виде серии экскурсий, дол­гих или коротких, от некой надежной отправной точки, обеспечива­емой нашим(и) объектом(и) привязанности» (Bowlby, 1988, р. 62).

Боулби был одним из первых, кто привлек внимание к потенциально опасным эффектам разлуче­ния с родителями. Его работа с Джеймсом Робертсоном в начале 1950-х гг. убедила многих, что помещение маленького ребенка в больницу при редких контрактах с родителями вызывает у ребен­ка сильные страдания, и с годами все больше и больше больниц стали разрешать матерям и отцам жить в одной палате со своими маленькими детьми.

Наиболее болезненным разлу­чение, скорее всего, будет между 6 месяцами и 3-4 годами. В это время у ребенка интенсивно форми­руются привязанности и отсутствуют независимость и когнитивные способности, позволяющие справиться с разлучением в адаптивной манере.

Боулби также од­ним из первых привлек внимание к потенциально вредным послед­ствиям воспитания в детских домах. В начале 1950-х гг. он заметил, что во многих детских домах контакты между детьми и взрослыми настолько редки, что дети неспособны привязаться к кому-либо из взрослых. Труды Боулби оказали позитивное воздействие и на эту сферу.

Оценка

Боулби и этологи позволили по-новому взглянуть на многие стороны детского поведения. До знакомства с трудами Боулби мы могли рассматривать плач младенцев всего лишь как проявление инфантильности, а их улыбки — как повод для умиления. Но Боул­би помог понять, как эти и другие модели поведения способ­ствовали выживанию нашего вида. Плач подобен сигналам бедствия у других видов; он обеспечивает родительскую помощь в трудные минуты. Улыбки также вызывают у родителей желание быть рядом с ребенком, пробуждая в них любовь и заботу. Мы видим, как дети могут быть запрограммированы от рождения подавать сиг­налы и жесты, которые обеспечивают близость к родителям и упро­чивают узы любви с ними.

Одним из критериев значимости теории является ее способность стимулировать новые исследования. В этом отношении теория Боулби/Эйнсуорт оказалась исключительно успешной. Предложенная Эйнсуорт типология привязанности стала источником огромного числа исследований.

Когда появилась ее работа, исследователи стали переходить от бихевиоризма (который отрицал внутренние мысли и чувства) к когнитивным моделям, но темы исследований по-прежнему выглядели обезличенными. Казалось, люди наделены умом, но лишены эмоций и взаимоотношений. Тем самым Эйнсуорт удовлетворила существовавшую потребность; она собрала объективные данные о человеческих отношениях. Точнее, она показала, как сенситивная забота способствует появлению детей, у которых независи­мость уравновешивается потребностью в других людях (например, как в случае с ребенком, который использует родителя в качестве надеж­ной отправной точки своих исследований).

Несмотря на подобную критику, Боулби и этологи помогают нам осознать важность рассмотрения человеческого развития в эволю­ционном контексте. Они помогают нам осо­знать, что мы не можем менять поведение детей по собственной при­хоти. Эволюция снабдила детей реакциями и сигналами, которые необходимо учитывать, если мы хотим, чтобы развитие протекало должным образом. Если, к примеру, мы не отнесемся со вниманием к детскому плачу, улыбкам и другим сигналам, у детей не сформи­руются надежные привязанности, которые, по-видимому, столь не­обходимы для последующего социального роста. Поэтому, перед тем как пытаться изменить поведение детей, мы должны сначала понять, как оно следует плану Природы, направленному на здоровое развитие. Настаивая на уважительном отношении к Природе, этологи строго придерживаются эволюционной традиции.