Социальная стратификация и социальная мобильность

§ 1. Попятив социальной стратификации. § 2. Социальная t тратификация российскою общее тва § 3 Социальная мобильность

§ 1. Понятие социальной стратификации

Соотношение социальной стратификации и социальной структуры

Как уже отмечалось в предшествующей главе, социальная структура реального общества всегда выступает как определенная стратифика­ционная система, обусловленная различиями социальных позиций и социальных ролей (функций), выполняемых индивидами (социаль­ными общностями) и соответствующих нормам и ценностям данного общества. В связи с этим возникает вопрос: чем социальная стратифи­кация отличается от социальной структуры? Главное отличие состоит в том, что социальная стратификация означает выделение социаль­ных слоев (страт) и изучение социального неравенства в их положении.

В обществе каждый класс, каждая социальная общность, каждая со­циальная группа стратифицированы. Социальная стратификация вы­ступает и как реальное явление жизни, и как odfia из ведущих концепций социологии, и как метод выделения социальных слоев, и как «портрет» общества. Она — и состояние, и процесс. Социальная стратификация по­казывает «расположение» социальных общностей и индивидов в соци­альном пространстве, причем положение неодинаковое и неравное.

Один из первых крупных исследователей этой проблемы, П. Сорокин, писал, что «социальная стратификация — это дифференциация некой данной совокупности людей (населения) на классы в иерархическом ран­ге. Она находит выражение в существовании высших и низших слоев. Ее основа и сущность — в неравномерном распределении прав и привилегий, ответственности и обязанности, наличии или отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества»¹.

Сорокин П Человек Цивилизация. Общество. С. 302.

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность 271

Все многообразие разновидностей социальной стратификации Со­рокин сводит к трем основным — экономической, политической и профессиональной. Как правило, все они тесно переплетены. Люди, относящиеся к высшему слою в каком-то одном отношении, обычно принадлежат к нему и по другим параметрам. Вместе с тем есть и ис­ключения. Так, самые богатые далеко не всегда находятся у вершины политической и профессиональной пирамиды (как сейчас в России).

Реальная картина социальной стратификации каждого общества очень сложна и запутана. Сорокин доказывает, что любая социальная группа стратифицирована. Он пишет: «Семья, церковь, секта, политичес­кая партия, фракция, деловая организация, шайка разбойников, профсо­юз, научное общество — короче говоря, любая организованная социальная группа расслаивается из-за своего постоянства и организованности»¹.

Благодаря социальной стратификации в обществе обнаруживается определенная иерархия общностей и индивидов по таким признакам, как форма собственности, размер дохода, объем власти, статус (престиж, ав­торитет, положение в обществе), тип культуры, профессия, образование и т.д. Ни один из этих признаков не может быть абсолютизирован, роль некоторых меняется, других — остается всегда определяющей. Как дока­зал М. Вебер, ведущими являются доход (собственность), статус, власть.

Теория социальной стратификации

Теория социальной стратификации — одна из наиболее разработанных в западной социологии. Ее фундамент заложили М. Вебер, затем — П. Сорокин, основные же положения были развиты Т. Парсонсом, Э. Шилзом, Б. Барбером, К. Дэвисом, У. Муром. Ведущими принципа­ми этой теории являются следующие: а) изучать все без исключения со­циальные слои общества, независимо от того, большие они или малые, устойчивые или неустойчивые, играющие в общественной жизни ос­новные или второстепенные роли; б) соизмерять и сравнивать группы с помощью одних и тех же критериев; в) допускать существование раз­ных типов и моделей стратификации.

Поскольку центральным понятием социальной стратификации считается неравенство, все ее теории так или иначе объясняют приро­ду и характер этого явления. Рассмотрим некоторые точки зрения. Так, в рамках функционалистской теории стратификации К. Дэвиса и У. Мура доминирует следующий тезис: неравенство существует пото­му, что одни задачи в обществе более важны, чем другие; следователь­но, для мотивации соответствующих видов деятельности одних инди-

Сорошн П. Указ. соч. С. 306.

Раздел III. Общество и его структура

 

видов надо вознаграждать больше и лучше, чем других (что, естест­венно, приводит к неравенству).

Марксистская (классовая) теория предлагает иное объяснение, со­гласно которому неравенство есть Следствие социально-экономической неоднородности труда. В соответствии с некоторыми теориями кон­фликта неравенство выступает как результат борьбы за власть. (Но здесь так и просится вопрос: а не является ли сама борьба за власть оп­ределенным следствием социально! о неравенства в общест ве?)

С точки зрения интеракционистских теорий неравенство возникает и увековечивается в ходе социального взаимодействия, в процессе вос­приятия, интерпретаций и действий людей в их отношениях друг с дру­гом. Иначе говоря, люди сами приходят к оценке роли и значения iex, с кем они взаимодействуют, на основании их вклада в общее дело.

В целом необходимо отметить, что в социологии понятие социально­го неравенства отражает прежде всего характер функционального явле­ния, равно как и башрующейся на нем стратификации. Конечно, есть различные формы и проявления неравенства, но его не следует считать злом, нежелательным в обществе феноменом, с которым нужно бороться. Социальное неравенство, как и стратификация, исторически неизбежно.

Разумеется, это не означает безразличия к судьбам людей и целых со­циальных групп, не отрицает необходимости социальной защиты слабых, бедных, ущемленных. Более того, наличие системы эффективной соци­альной защиты в обществе гарантирует ему спокойствие и продвижение вперед, и наоборот, отсутствие такой защиты всегда чревато взрывами не­довольства людей, относящихся к низшим стратам. Поскольку в социоло­гии речь идет об отношениях неравенства между людьми по поводу рас­пределения богатства, собственности, власти, всех видов ресурсов, престижа, постольку важнейшим и обобщающим понятием для анализа и характеристики этих отношений является социальная стратификация.

Система социальной стратификации Э. Гидденса

Систем стратификации существует достаточно много. Одни из них имеют исторический характер, другие свойственны только современ­ному обществу, третьи — вообще лишь отдельным странам, т.е. по­строены с учетом их национально-специфических особенностей. Из­вестны попытки объединения нескольких систем стратификации в одну. Пример такого стремления демонстрирует Э. Гидденс¹. Он вы­деляет четыре исторически сложившиеся системы стратификации: р а б с т в о, к а с т ы, с о с л о в и я, к л а с с ы.

1 См. Гидденс Э Сграшфикация и клаюовая прута ура // Социол. исслед. 1992 № 9, Он же. Социоло! ия С 196-199.

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность 273

Рабство — это наиболее выраженная форма неравенства, при кото­рой индивиды принадлежат другим как собственность. Кастовые систе­мы жестко иерархизированы, ритуализированы, между кастами суще­ствуют непроходимые границы. Верность ритуалам и обязанностям гарантирует члену касты в дальнейшем более высокое положение в ней. Касчовый строй связывают чаще всего с культурой Индии. Однако, по мнению Гидденса, концепция каст иногда применялась вне индийского контекста, когда две или более этнических групп подвергались сегрега­ции, а в обществе доминировало понятие расовой чистоты. Пример применения такой кастовой концепции — Южно-Африканская Респуб­лика, где в недалеком прошлом существовала строгая сегрегация в от­ношениях между белыми и черными и где браки между ними или поло­вые связи были запрещены законом.

Сословная система стратификации была присуща прежде всего феодализму в Европе. Межсословные перегородки не были столь же­сткими, как в кастовом обществе, оставляя возможность для индиви­дуальной мобильности в рамках трех основных сословий — высшего (аристократия и дворянство), второго (духовенство) и третьего (кре­стьяне, ремесленники, торговцы, художники, слуги). Простые люди, к примеру, могли стать рыцарями, получав от правительства специаль­ное на то разрешение, а торговцы — купить себе знатные титулы. Эле­менты сословной системы и по сей день сохранились, например, в Британии в виде наследственных титулов или проявляются в том, что видные люди страны, представители бизнес-элиты, государственные чиновники, актеры, музыканты в знак признания их заслуг перед об­ществом получают почетное звание пэра или возводятся в рыцарское достоинство.

Классовая система стратификации, по Гидденсу, отличается от предшествующих трех систем. Во-первых, классовые системы более подвижны, их границы никогда четко не очерчены, а членство в клас­се не основывается на наследственном положении или на обычаях. Во-вторых, принадлежность к классу не дана от рождения (как в дру­гих системах стратификации), а переход из одной классовой позиции в другую упрощается. В-третьих, существование классов зависит не от религиозных и правовых норм, а от экономических различий меж­ду группами людей, связанных с неравенством во владении и контро­ле над материальными ресурсами. В-четвертых, в отличие от других типов стратификационных систем, где имеют место в основном лич­ностные отношения, в классовой системе реализуются связи преиму­щественно внеличпостного характера. Главное основание классовых различий составляет богатство в совокупности с занятием.

Раздел III Общество и его структура

 

Стратификационная модель развитого общества

Что представляет собой классовая система современного западного общества, выступающая как его основная стратификационная мо­дель? По существу, речь идет не о противостоящих друг другу классах (как, к примеру, у К. Маркса — буржуазия и пролетариат), а о ранжи­рованных определенным образом социальных общностях. В соответ­ствии с трактовкой Э. Гидденса среди них: 1) высший класс (те, кто владеет или непосредственно контролирует производственные ресурсы, это богатые, крупные промышленники, верхушка руководст­ва); 2) средний класс (включающий большинство «белых ворот­ничков» и профессионалов); 3) р а б о ч и й класс («синие воротнич­ки», или занятые ручным трудом). В некоторых индустриальных странах (например, во Франции, Японии) выделяют четвертый класс — крестьянство (люди, занятые в традиционных типах сель­скохозяйственного производства).

Обратим особое внимание на средний класс и сделаем это по не­скольким причинам. Прежде всего, он выступает как самый многочис­ленный класс развитого индустриального общества, составляющий более ²/₃ самодеятельного населения. По его удельному весу, качеству жизни судят о состоянии общества. Чем больше и богаче средний класс, тем стабильнее и успешнее развивается страна.

Это положение имеет важное значение для понимания специфики современного российского общества, поскольку ситуация со средним классом превращается в один из наиболее емких, комплексных крите­риев развития страны.

Что собой представляет средний класс? Из самого термина вытекает, что он занимает срединное положение между экономической и полити­ческой элитой (высший класс) и бедными слоями общества. В западной социологической литературе такая стратификационная модель переда­стся наглядно в виде геометрической фигуры ромба, где верхний угол и примыкающее к нему пространство занимает высший класс, а нижний угол и близлежащее пространство — бедные слои; остальную же, наибо­лее значительную часть ромба заполняет средний класс. Но если задать вопрос, действительно ли социальное положение среднего класса столь же строго «срединно», сколь его геометрическое изображение, то, пожа­луй, нужно уточнить, что оно смещено скорее к верхней части ромба.

Дело в том, что многочисленные социальные слои, составляющие средний класс и характеризующиеся достаточно высоким уровнем жизни, оказывают очень сильное, подчас решающее влияние на при­нятие тех или иных экономических и политических решений, в целом

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность 275

на политику властвующей элиты, которая не может не прислушивать­ся к «голосу» большинства населения. Средний класс формирует иде­ологию общества, его мораль, типичный образ жизни, имидж «настоя­щего» жителя страны. Комплексным, многомерным критерием этого класса (а по существу, и всей социальной стратификации) является его включенность во властные структуры и влияние на них, доход, статус, престиж профессии, уровень образования.

Кто входит в средний класс, какие слои его составляют? Среди за­падных социологов широко принята точка зрения, в соответствии с которой средний класс не един и монолитен, а «рассечен» на несколь­ко частей. В нем выделяют как минимум три слоя: высший сред­ний класс (имеющие в массе своей очень высокий престиж и боль­шой доход менеджеры, юристы, врачи, собственники среднего бизнеса, подавляющее большинство из которых закончило универси­тет); средний средний к л а с с (владельцы мелкого бизнеса, част­ных магазинов и небольших фермерских хозяйств, значительная часть их имеет высшее образование, уровень престижа слоя и его мно­гочисленных представителей — достаточно высокий); низший средний класс (конторский персонал, т.е. так называемые «белые воротнички», продавцы, учителя, медсестры и др.).

§ 2. Социальная стратификация российского общества

Стратификационная модель российского общества

Обратимся к вопросу о нашем отечественном среднем классе. Прежде всего, каков его удельный вес в общей массе самодеятельного населе­ния? По данным некоторых исследователей, он не превышает 13% за­нятого населения¹, но это было до августовского кризиса 1998 г. Они же полагали, что социальную структуру постсоветской России можно изобразить в виде пирамиды, «где большинство населения "прижато к низу", тогда как до 5% богатых составляют ее вершину, а среднего класса как бы и вовсе нет»². Есть все основания считать, судя по мно­гим публикациям и статистическим данным, что он охватывает сейчас не более 15—20% населения, хотя в отдельных источниках приводят­ся и более внушительные цифры³.

1 См Трансформация социальной структуры и стратификация российского обще­
ства С. 41.

² Там же С 17

•^См Средний класс в России количественная и качественная оценки М.2000 С 11.

Раздел III. Общество и его структура

Перспективы роста среднего класса зависят в значительной степени от того пути, по которому пойдет развитие России. Если это будет путь политической демократии и рыночных реформ, то у среднего класса есть возможности для роста, хотя и не очень быстрого — по той простой причине, что ожидать стремительного экономического развития в стра­не вряд ли приходится, а без него перспективы этого класса практичес­ки не просматриваются. Все же нужно иметь в виду, что средний класс, поглощая другие'слои общества, может стать решающей силой и гаран­том демократического развития общества. Но пока — это лишь тенден­ция и вероятностный прогноз.

Если продолжить сравнение социальной стратификации с геометри­ческими фигурами (напомним, в высоко развитых индустриальных странах — это ромб), надо отметить, что в пашей стране стратификация напоминает скорее пирамиду либо сплющенный треугольник с широ­ким основанием (бедные слои общества, его низы) и маленькой верши­ной (экономическая и политическая элита). Основание — это «зона бед­ности», которая расширилась с 18% населения в конце 1950-х гг. до 50% в 2000 г.* Вершина же и примыкающее к ней пространство объединяют в себе сегодня небольшую группу элиты и немногочисленный средний класс. Причем из приведенного выше комплексного, многомерного кри­терия социальной стратификации (власть, доход, статус, престиж, обра­зование) лишь власть и доход «срабатывают» как четкр выраженные по­казатели (применительно к политической элите — власть и отчасти доход, позволяющий относить ее к среднему классу, применительно к экономической элите — в основном доход). Что касается престижа и об­разования, то здесь ситуация принципиально иная.

Вопрос о престиже власть и деньги имущих в современной России в принципе не стоит: его просто у них пет. У власть имущих — потому, что эти люди мало что сделали для населения за много лет пребывания на высоких постах; кроме того, часть их стремилась больше наворовать и урвать «кусок пожирнее». У богатых — потому что подавляющее их большинство нажило деньги за счет ограбления общества, а то и нросто совершая криминальные действия. Что касается образования, то поли­тическая элита, как правило, обладает вузовскими дипломами, у эконо­мической же элиты, особенно предпринимателей, коммерсантов («но­вые русские») с этим обстоит не столь благополучно. Отсюда характеристики среднего класса в России не имеют столь выраженного характера, как в развитых индустриальных странах.

' См.. Заславская ТИ. Социосгруклурпый аспект трансформации российскою общества // Социол. исслед. 2001. № 8. С. 9

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность

Оборотной стороной медленного роста среднего класса и повышения его удельного веса в самодеятельном населении страны является про­должающееся социальное расслоение. Отделение и отдаление слоев, на­ходящихся у основания треугольника социальной стратификации, от его вершины (элиты) и примыкающего к ней среднего класса, становит­ся все более значительным. Не менее V:j населения России живет просто плохо, находясь ниже черты бедности. Это чаще всего малоквалифици­рованные и престарелые жители. Не следует забывать, что 25% населе­ния в стране — пенсионеры (почти все — остро нуждающиеся).

Однако социальная стратификация российского общества не мо­жет быть ограничена только группировкой населения в рамках элиты, среднего класса и беднейших слоев. В отечественной литературе по­следних лет предлагаются иные модели стратификации. Одна из них принадлежит В.В. Радаеву и О.И. Шкаратану¹. В ее основе — власт­ная (этакратическая) иерархия и классовая структура.

Этакратчешя модель социальной стратификации

При рассмотрении властной иерархии авторы этакратическои модели опираются на собственный анализ стратификации советского и пост­советского общества. Они считают, что система советского типа пред­ставляет собой общество без классов. В этой системе были ликвиди­рованы (насильственным путем) дореволюционные классы, произошла атомизация общества (оно превратилось в совокупность статистических групп, за исключением правящих слоев), нарастали процессы социальной маргинализации (т.е. имело место расхождение между социокультурным происхождением групп и их нынешним об­щественным положением). В таких условиях, полагают Радаев и Шкаратан, основным критерием социальной стратификации стано­вится распределение власти.

Однако власть трудно поддается формализации. Для того чтобы стратифицировать советское общество по этому критерию, авторы воспользовались системой рангов, определяющих положение каждо­го индивида по месту, формально занимаемому им в общественной иерархии. Ранжирование — это элемент жесткой социально-диффе­ренцирующей политики. Из всей совокупности формальных рангов Радаев и Шкаратан выделили социально-профессиональные² и на их базе выстроили схему основных страт советского общества (рис. 7).

216.

¹ См.- Радаев В В, Шкаратан О.И Социальная стратификация М., 1995. С. 197— Там же С 203.

 

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность 279

Стратификационные изменения в постсоветской России

В постсоветской России произошли значительные изменения стратифи­кационной картины в сторону ее у с л о ж н е н и я. Дело в том, что этакра-тическую (властную) систему не удалось «сломать» до конца, более того, некоторые ее элементы сейчас возрождаются (например, корпоративная структура административно-хозяйственных органов, которая мало чем отличается от прежней, а в некоторых аспектах даже усилилась, посколь­ку осталась единственной из четырех ранее существовавших).

Что касается былого правящего слоя, то в нем произошел раскол. Одна его часть продолжает сохранять места в подновленных аппарат­ных структурах. В этом не трудно убедиться, если пройти по коридорам зданий многих администраций и прочесть на дверях кабинетов фами­лии их владельцев, которые ранее восседали в зданиях партийных ко­митетов и исполкомов. Другая часть правящего в прошлом слоя сумела распорядиться государственными и партийными ресурсами и конвер­тировала их в частную собственность, став при этом во главе различных фирм, банков, коммерческих структур. Наконец, третья, самая немно­гочисленная часть, приобрела статус специалистов (особенно это было характерно для владельцев ученых степеней и званий).

Вместе с тем формируется новая социальная структура, включаю­щая в себя: 1) крупных и средних предпринимателей (с регулярным ис­пользованием наемного труда); 2) мелких предпринимателей (собствен­ников и руководителей фирм с минимальным использованием наемного труда или основанных на семейном труде); 3) самостоятель­ных работников; 4) наемных работников. Последних больше всего — свыше 92% занятого населения страны¹. По существу, это базовый слой российского общества, включающий в себя рабочих, крестьян, массовую интеллигенцию. «Они объективно противостоят классу нанимателей-капиталистов и сросшимся с ним государственных "попечителей"»^. Ес­тественно, что в таких условиях между двумя структурами — властной, стремящейся навязать свою волю, и «предпринимательской», сопротив­ляющейся этому давлению, — возникли конфликты.

Иная точка зрения на структуру бизнес-слоя принадлежит Т.И. За-славскойЗ. По ее мнению, в стратификационной модели России необходи-

' См.: Голенкова 3 Т., Имтханяп Е.Д. Наемные работники. Некоторые черт ы форми­рующегося класса // Социол исслед. 2002. № 9. С. 41.

² Арутюнян Ю.В. О социальной структуре общества постсоветской России // Со­
циол. исслед. 2002. № 9. С. 39.

³ См.: Заславская Т.И. Бизнес-слой российского общества: сущность, crpyiciypa, ста­
тус // Социол. исслед. 1995. № 3.

Раздел 111 Общество и его структура

 

мо рассматривать следующие бизнес-группы: а) предприниматели — ча­стные собственники преимущественно мелких предприятий и фирм, лич­но управляющие последними, не совмещая эту деятельность с работой по найму; б) самозанятые — лица, занятые мелким предпринимательством на базе индивидуальной трудовой деятельности с помощью собственных средств производства (в прошлом — специалисты и квалифицированные рабочие); в) бизнесмены-менеджеры — наемные директора мелких и средних предприятий главным образом акционированного и частного секторов, совмещающие управленческую работу с теми или иными вида­ми предпринимательства; г) менеджеры-совладельцы — хозяйственные руководители мелких и средних акционированных предприятий, работа­ющие по найму, но вместе с тем располагающие пакетами акций управля­емых ими предприятий; д) «классические» менеджеры — хозяйственные руководители, управляющие государственными (реже — частными) i ijxyi-приятиями на основе найма, т.е. «за зарплату».

Рассматривая многочисленные предпринимательские, менеджер­ские, торгово-коммерческие бизнес-группы и слои, равно как и слои, включенные в различные финансово-банковские структуры, необхо­димо иметь в виду, что их стратификация «не стоит на месте». По ме­ре развития общества в условиях рыночной экономики, процессов приватизации, укрупнения частной собственности в представленных выше моделях будут происходить заметные изменения.

Помимо названных перемен, в стратификационной системе Рос­сии появились и другие элементы, возникли новые профессии и слои в связи с рыночными преобразованиями общества. Некоторые из них являются массовыми и статистическими значимыми. Но, к сожале­нию, статистика не предоставляет точных (или вообще никаких) дан­ных о них. Так, в стране существует мощный социальный слой торгов­цев, коммерсантов, который получил в обществе наименование «челноков». По разным оценкам, он включает в себя от 10 до 20 млн человек (сюда относят не только тех, кто ездит в другие страны, горо­да, закупает и привозит товары, но и тех, кто их реализует па рынках, в ларьках, палатках и иным образом).

Говоря о новых слоях в обществе, нельзя не назвать охранников, которых нанимают и содержат не только банки, фирмы, предприятия, но и любые учреждения, в последнее время — даже школы и детские сады (за счет средств, собранных с родителей). Этот слой включает в себя наиболее молодую и физически здоровую мужскую часть населе­ния. Самостоятельной сферой деятельности, субъектом которой яв­ляется эта же демографическая группа, стал рэкет. В качестве авто­номной сферы занятости необходимо рассматривать проституцию.

 

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность 281

В обществе появилось громадное количество бомжей (людей без определенного места жительства), нищих. Часто ими становятся бе­женцы — русскоязычное население, бежавшее (и бегущее) в Россию из республик бывшего СССР, из регионов войн и конфликтов (Чечня, в целом Северный Кавказ). Беженцы — это особый слой. Только по офи­циальным данным, сегодня их в России более 1 млн человек. Всего же за пределами России накануне распада СССР русских проживало око­ло 25 млн человек. Нетрудно догадаться, исходя из этой цифры и зная трудное положение русскоязычного населения во многих республиках СНГ, что потенциал беженцев в Россию далеко не исчерпан.

Наконец, следует назвать слой безработных, которых в стране, по разным данным, от 5 до 10 млн человек. Согласно статистической ин­формации, их было в 2000 г. 7,5 млн человек¹. Численность этого слоя, по всем прогнозам, вряд ли начнет сокращаться в ближайшее время. Скорее всего, безработных станет больше.

Как в целом будет трансформироваться социальная стратификация российского общества в исторически обозримой перспективе, в первом десятилетии нового столетия? Здесь можно видеть разные тенденции. В случае последовательного проведения курса реформ решающей си­лой и его опорой станет средний класс, а этакратическая стратифика­ция уступит место слоевой. В случае прихода к власти левых сил во гла­ве с коммунистами (что сегодня кажется почти невероятным), скорее всего, произойдет возврат к системе формальных рангов и властной ие­рархии с ее корпоративными институтами, что резко затормозит пере­мены в стратификации общества в сторону ее приближения к моделям развитых индустриальных стран. Наконец, наиболее вероятно продол­жение современного сценария, характеризующегося параллельным су­ществованием властных и стратификационных структур с приорите­том первых над вторыми.

§ 3. Социальная мобильность

П. Сорокин о социальной мобильности

Первый параграф этой главы мы начали с определения социальной стратификации, принадлежащего П. Сорокину. Тем болеехправедли-во будет начать параграф, посвященный социальной мобильности, с ее определения, данного этим социологом. Ведь именно ему принад­лежит и сам термин, и первая крупная работа под названием «Соци-

' См Российский ГЫШС1ИЧСЧКИИ ежеюдник М.2001 С 134.

Раздел Ш Общество и его структура

альная мобильность», опубликованная в 1927 г. Анализ социальной! стратификации является для Сорокина основой анализа социальной мобильности. «Под социальной мобильностью, — пишет он, — пони-1 мае гея любой переход индивида или социального объекта (ценности)! то есть всего того, что создано или модифицировано человеческой де-| ятелыюстыо, из одной социальной позиции в другую»¹.

Сорокин предлагает свою структуру социальной мобильности, к» торая, по сути дела, стала уже классической. Помимо первого струю гурирования, вытекающего из определения, — перехода индивидов ил; социальных объектов в другую социальную позицию, — обосновываете, еще семь структурных вариантов мобильности. Остановимся тольк на нескольких основных.

Ведущим среди них является выделение в социальной мобильное г: двух ее основных типов — горизонтального и вертикального. Гори­зонтальная социальная мобильность — это перемещение индивида или социального объекта из одной социальной группы в другую, расположенную на том же уровне (например, переход челове-1 ка с одной фирмы па другую при сохранении своего профессионально­го статуса). Вертикальная социальная мобильность — это перемещение индивида или социального объекта из одного социаль­ного пласта в другой с изменением социальной позиции и статуса.

В зависимости от направления перемещения Сорокин выделяет два гина вертикальной мобильности — восходящий и нисходя­щий, т.е. социальный подъем и социальный спуск. Они проявляют себя в экономической, политической и профессиональной мобильности (еще один вариант структурирования социальной мо­бильности). Восходящая мобильность может выступать как проник­новение индивида из нижнего в более высокий (человек занял более высокую должность, приобрел собственность, избран депутатом, по­высил сгатус и т.д.). Нисходящая мобильность, наоборот, означает «падение» индивида с более высокой социальной позиции на более низкую (например, понизили в должности).

Рассматривая вертикальную мобильность, Сорокин анализирует каналы социальной циркуляции. В качестве таковых выступают армия, церковь, правительственные группы, политические организации и по­литические партии, школа, профессиональные организации, семья и т.д. Так, характеризуя в этом качестве школу, социолог пишет: «В об­ществе, где школы доступны всем его членам, школьная система пред­ставляет собой "социальный лифт", движущийся с самого низа обще-

Сорокин П. Человек Цивилизация Общество. С. 373

Глава 14 Социальная стратификация и социальная мобильность 283

ства до самых верхов. В обществах, где привилегированные школы до­ступны только высшим слоям населения, школьная система представ­ляет собой лифт, движущийся только по верхним этажам социального здания, перевозящий вверх и вниз только жильцов верхних этажей. Однако даже в таких обществах некоторым индивидам из низших сло­ев все-таки удавалось проникнуть в этот школьный лифт и благодаря ему возвыситься»¹. Все социальные каналы вертикальной мобильнос­ти рассматриваются социологом как тестирующий (проверяющий), се­лекционирующий (отбирающий) и распределяющий механизмы.

Изучение социальной мобильности

Существуют два пути изучения социальной мобильности. Один — анализ карьеры людей, того, как далеко они продвинулись или опус­тились по социальной шкале в течение своей производственной жиз­ни. Этот пугь обычно называют внутрипоко лен ческой мо­бильностью. Другой путь — анализ выбора детьми профессий их родителей и дедушек с бабушками. Такая мобильность, которая про­является через поколения, называется межпоколенческой.

Вертикальную мобильность можно сравнить с пирамидой, в основа­нии которой шансы всех достаточно велики, но чем дальше вверх, тем у большего количества людей они становятся ограниченными. Чем боль­ше у людей власти и богатства, тем больше шансов на движение вверх. У. Рубинштейн провел исследование происхождения британских мил­лионеров в 1980-х гг. Его работа базировалась на изучении сведений о людях, умерших в 1984—1985 гг. и оставивших после себя по крайней мере 1 млн фунтов (такие факты почти невозможно изучать среди жи­вущих миллионеров). Обнаружилось, что у 42% родители были круп­ными бизнесменами или землевладельцами, у 29% — крупными про­фессионалами (менеджерами, юристами, врачами), 43% миллионеров получили по наследству более 100 тыс. фунтов каждый, более 32% — от 10 до 100 тыс. Комментируя эти данные, Э. Гидденс заявляет: в Брита­нии все еще самый надежный путь стать богатым — богатым родиться².

В 1990-х гг. в ведущих западных странах, прежде всего в США, на­блюдаются новые социальные перемещения в рамках вертикальной со­циальной мобильности. Расширяется рынок труда, появляется боль­шой спрос на профессии, требующие хорошей специальной подготовки (компьютерное программирование), умения работать в сфере серви­са, — ветеринара, помощника юриста, работника службы занятости.

¹ Сорокин П Человек Цивилизация Общество. С 396

2 См.. Гиддеш Э. Стратификация и классовая структура // Социол исслед 1992.
№ 11 С. 114

Раздел III. Общество и его структура

Между тем, как пишут американские социологи, «не хватает дегей po-t
дителей — представителей высшего и среднего классов, чтобы запять¹
такие должности, — вследствие низкой рождаемое ги в этих классах. Та­
кая ситуация приводит к структурной мобильности. Места, пользую­
щиеся спросом, занимают дети родителей из низшего и рабочего клас­
сов, передвигаясь тем самым в средний класс»¹. Но, наряду С¹
мобильностью вверх, имеет место и мобильность вниз, поскольку тех-,
нический прогресс вытесняет из производства за счет его автомат ила-^
ции и роботизации миллионы рабочих ручного труда². ;

Изучение социальной мобильности характеризуется наличием ря-| да проблем, ставящих под сомнение незыблемые еще в недалеком прошлом положения. Например, сейчас уже не ясно, а в будущем тем более, всегда ли мобильность из «синих» в «белые воротнички» озна­чает движение наверх — с учетом того, что высококвалифицирован­ные рабочие могут занимать более высокие экономические позиции, чем выполняющие рутинный труд конторские служащие. Другая про­блема — сравнение индивидуальных карьер при изучении межпоко-ленческой мобильности путем сопоставления родителей и детей, на­чинающих и заканчивающих карьеру. Эта проблема возникает в связи с быстрой сменой профессиональной структуры общества и исчезно­вением ряда профессий, бывших распространенными еще в недале ком прошлом.

Социальная мобильность в России

В отечественной литературе долгие годы понятие социальной мо­бильности подменялось понятием социальных перемещений. Среди причин такой подмены не последнее место занимали идеологи­ческие соображения: термин «социальная мобильность» считался' «буржуазным». Но если отбросить идеологический камуфляж и про­сто анализировать эти понятия, то можно убедиться в их нетождест­венности. Понятие «социальные перемещения» значительно шире, оно означает все социальные изменения, происходящие в обществе, в том числе и миграцию, и текучесть кадров. Социальная мобиль­ность — лишь одна из составляющих социальных перемещений, озна­чающая изменение статуса, социальной позиции группы и индивида в структуре общества, их движение из одного социального слоя в дру- ^: гой, из одного класса в другой. Можно предложить такое краткое оп­ределение социальной мобильности: это изменения положения групп _s и индивидов в рамках системы социальной стратификации.

^JohnsonA G Human Arrangements An Introduction to Sociology NY, 1992 P 285. ² Ibid

Глава 14 Социальная стратификация и социальная мобильность

В разные периоды жизни нашей страны уровень мобильности был неодинаковым. В послереволюционное время, вплоть до середины 1930-х гг., социальные перегородки практически полностью отсутс­твовали. Движение вверх по социальной лестнице было простым и ти­пичным явлением, особенно для крестьянства: из пяти руководителей того периода трое принадлежали к крестьянскому сословию, прежде чем взошли на руководящие позиции. Это нетрудно понять: Россия была крестьянской страной.

С середины 1930-х до начала 1960-х гг. — период более умеренной, регламентированной государством мобильности. Темпы ее по-преж­нему высоки, однако в социальном слое руководителей доля выход­цев из крестьян снижается, а из рабочего класса — увеличивается. В этом процессе значительную роль сыграли бурно протекавшие ин­дустриализация и урбанизация.

С окончанием хрущевской «оттепели» нарастает закрытость социаль­ных групп, которая достигает своего пика в период застоя. В обществе происходит явное обособление партийно-государственной «аристокра­тии». Наблюдается постепенное рассогласование социально-профессио­нального статуса и реального его содержания, что касалось в первую оче­редь специалистов. Многие из них не могли реализовать в полной мере свои знания и квалификацию и вынуждены были искать иные варианты жизнеустройства¹.

Характер социальной мобильности заметно изменился в переходный период в связи с осуществляемыми в обществе реформами. Складыва­ние объективных условий для появления нового социального слоя пред­принимателей породило резкую тягу у населения, особенно молодеж­ной его части, к переходу в их статус. Однако предпринимательство развивалось и за счет мобильности слоя партийно-государственных уп­равленцев, особенно после развала КПСС и Советского государства. Ес­ли в первой половине 1990-х гг. слой предпринимателей формировался преимущественно за счет экономического капитала и криминальных действий (разумеется, плюс активность, инициатива, коммерческая жилка и т.д.), то сейчас для восходящей социальной мобильности и пе­рехода в этот слой становится все более нужным иной капитал — в виде экономических знаний, качественного образования, владения иностран­ными языками, компьютером и т.д. Это создает новые возможности со­циальной мобильности для наиболее способных молодых людей. Одна­ко пока такие возможности — лишь тенденция, скорее даже прогноз.

' См ■ Трансформация социальной счруклуры и стратификация российского обще-сша/Оп) ред ЗТ 1отспкова М.1996 С 99-101

Раздел III Общество и его структура

Реальность же имеет несколько иной характер. Слой предпринима­телей не растет; более того, под влиянием налогового пресса, недально­видной политики руководства страны, не способствующей активизации этого слоя, криминогенной обстановки происходит сокращение его чис­ленности. Самое же главное — предпринимателям сегодня невыгодно и неинтересно вкладывать средства в развитие производства. Вместе с тем опыт многих стран свидетельствует о том, чго предпринимательский слой, если он возникает вне тесной связи с развитием производства, приростом производительных сил, не способен выполнить роль лидера общества, осуществляющего переход к рыночной экономике.

В целом же, по данным ряда социологических исследований, сей­час в российском обществе происходит сужение массовой социальной мобильности*. Также достаточно сильна тенденция нисходящей со­циальной мобильности большой части населения, что не может ска­заться положительно на ходе реформ. Сохраняются противоречия между социальными группами и слоями общества, равно как и усло­вия для конфликтов между ними. Одним из показателей этих проти­воречий выступает явление маргинализации значительной части на­селения страны.

Маргинальное^

Маргинальность (от лат. marginalis — находящийся на краю) — состо­яние социальных общностей или личностей, находящихся в силу сло­жившихся условий на грани двух или более культур, социальных миров и не принадлежащих полностью ни к одному из них. Маргинальный че­ловек — это индивид без определенного социального положения, за­нимающий одновременно несколько взаимопротиворечащих соци­альных позиций.

Типичная причина возникновения маргинальности — мигра- < ц и и. Мы уже говорили о большом количестве мигрантов — бежен- ^; цев — в Россию. Эта массовая маргинализация сопровождается созда- < нием особого образа жизни, стиля поведения, характеризующегося ; стремлением приспособиться к новым условиям. Несомненно, к мар- _; гиналам относятся и те граждане нашей страны, которые уезжают ] жить за границу. Вообще иммигранты (иностранцы, прибывшие в другую страну на постоянное жительство) — самые характерные мар­гиналы. Находясь в новом для себя обществе, они долгое время пре­бывают фактически вне его, вне глубинных социальных связей и про-

1 См Арутюнян Ю В. О социальной структуре общества постсоветской России С 36-38

Глава 14. Социальная стратификация и социальная мобильность 287

цессов. Такая ситуация часто выражается в состоянии потерянности, отчаяния, ностальгии, иногда — как реакция на это состояние — в про­явлениях претенциозности, цинизма.

Явление маргинальное™ по своим последствием противоречиво. С одной стороны, это разрушение социальности конкретных общнос­тей, групп, людей, зачастую их депрофессионализация и даже дегра­дация. С другой стороны, в результате маргинализации создаются но­вые общности и структуры. В истории нашей страны она имела достаточно сложный и противоречивый характер. Связанная с мигра­ционными процессами, маргинализация способствовала решению многих крупных экономических задач. Все «великие стройки» пяти­леток (Уралмаш, Магнитогорский металлургический комбинат, Ком­сомольск, БАМ, КамАЗ, освоение Тюменского Севера и т.д.) были бы невозможны без массовых миграций, как раньше говорили, трудовых ресурсов. Вместе с тем огромные по численности группы населения порывали с привычным, устойчивым образом жизни. Формировались далее коллективы кочевавших по стройкам людей во главе с признан­ными ими лидерами. Э го была вторая армия, только гражданская.

Маргинализация нашего общества находила отражение в создании целой совокупности сословных групп — «вахтовиков», «лимитчи­ков», «шабашников», «стройбатовцев», «бомжей», испытывающих на себе как экономическое, так и внеэкономическое принуждение и к то­му же порождающих рабочий паразитизм.

Маргинальные группы приобретают устойчивость, стабильность, формируют специфический нравственный кодекс. Компенсируя слож­ности своего противоречивого, промежуточного положения, маргина­лы воспринимают образ той или иной культуры, нации, религии, про­фессиональной группы. Не имея стабильных собственных ценностей, они часто имитируют чужой образ жизни, обычно искажая его, по­скольку, в сущности, не обладают соответствующим культурным и со­циальным потенциалом и ментальными навыками.

Характеристика маргинальности, данная выше, акцентировала вни­мание преимущественно на негативных сторонах этого социального яв­ления в России. Вместе с тем нельзя забывать о его объективности и об­щемировом характере. В условиях возрастания динамизма жизни и усиления социальной мобильности, что связано прежде всего с открыто­стью общественных систем, маргинальность должна рассматриваться как естественный процесс, органично вписывающийся в структуры по­вседневной жизни. В обществах, не знающих уродливых маргинальных структур, создающих нормальные условия для людей, это явление вы­ступает не более чем конкретная форма социальной мобильности.

Раздел III. Общество и его структура

 

щ

Вопросы и задания

1. Чш такое социальная стратификация?

2. Как соотнося 1ся понятия социальной структуры и стратификации?

3. Почему понятие социальной стратификации вытесняем попяше социальной
структуры?

4. В рамках каких теоретических концепций ра.фабатъшалаа, [еория социа/п.ноп
стратификации?

5. Какие стратификационные модели развитого общее гна нам и.шестны?

6. Обоснуйте целесообразность построения этакратической модели стратификации
советского общества.

7. Каковы тенденции изменения сi ратификационной каршпы и iюс i совен'кой Рос­
сии?

8. Что такое социальная мобильность? Какие типы социальной мобильноеш ны
знаете?

9. Как изменялась социальная мобильность в России па нро1яжепии ряда метри­
ческих лаиов с послереволюционного периода до наших дней?

10. Кто такие маргиналы? Каковы причины мартпализацип? 13 чем протпвореч!
иость этого явления? Каковы его социальные последе тия?

Литература

Вебер М. Основные понятия стратификации // Социол. исслед 1994. № 5.

Добренькое В.И., Кравченко .А.И. Социолошя: В 3 т. М., 2000. Т. 2. Социальная структура и с (ратификация.

Дмшс К., Мур У. Некоторые принципы стратификации // Социальная с фашфика-ция. М., 1992. Вып. 1. С.160-177.

Заславская Т.И. Социеталыгая трансформация российскою общества, деяк'лыюспю-струкгурная концепция. М., 2002.

Кравченко С.А., Мнацаканяп М.О , Покровский П.Е. Социология, нарадш мы и >емы. М., 1997. Тема 9.

Крыштановская О.В. Трансформация бизнес-.)литы России: 1998- 2002 // Социол. исслед. 2002. № 8.

Российская социологическая энциклопедия. М., 1998.

Смелзер Н. Дж Социология. М., 1994. Гл. 9.

Социология в России. М., 1998. Гл. 4.

Глава 15 Социальные группы

§ 1. Проблема социальных групп в истории социологии и < овремепиых теориях.

§ 2. Понятие и структура социальной группы.

§ 3. Классификации социальных групп

§ 1. Проблема социальных групп в истории социологии и современных теориях

Рассматривая структуру общества, социальную стратификацию и со­циальную мобильность, мы не можем не касаться проблемы социаль­ных групп. Структура общества есть всегда совокупность взаимосвя­занных групп, социальная стратификация -- их расположение друг относительно друга в системе социального неравенства, а социальная мобильность — их перемещение в социальном пространстве в опреде­ленных направлениях.

Люди постоянно соединены к общности, являются членами групп — больших и малых, профессиональных и любительских, возрастных и половых, формальных и неформальных. Любое действие индивида, ес­ли оно социальное, всегда ориентировано па группу, на достижение це­лей, совпадающих или не совпадающих с групповыми. Каждый из нас* входит в несколько групп или касается некоторых из них в Своей дея­тельности. Эту ситуацию молено осознавать или нет (последнее харак­терно для большей части людей), предпринимать собственные дейст­вия с учетом данного обстоятельства или без пего, но факт остается фактом: мы действительно причастны ко многим социальным группам, равно как и они — к каждому из нас.

В этой связи понятно, почему проблема социальных групп всегда интересовала социологию, даже в те времена ее «далекой юности», когда на первом месте стабильно находилась потребность в изучении общества как целого. На пути движения от макро- к микросоциологи­ческой парадигме обращение социологов к проблемам социальных групп сыграло едва ли не решающую положительную роль. Почему?

290 Раздел III Общество и его структура

Механизмы широких социальных процессов трудно было охватить целиком, проникнуть в их существо, применить к анализу и описанию поведения людей в конкрешых жизненных ситуациях. А социальные группы можно было использовать как своего рода микромодели общества. Следовательно, появилась возможность рассматривать в рамках социально-группового поведения широкие социальные про­цессы и взаимодействия. Именно по этому пути пошла социология.

Социальная группа: переходы от макро- к микросоциологической парадигме

Первый переход от макросоциологической к микросоциологической парадигме — в связи с проблемой социальных групп — был совершен с помощью понятия такой группы, как толпа (Г. Лебон). Уже в кон­це XIX в. социологов волновал вопрос: как группа живет в обществе? Ведь известно немало групп, жизнь которых кратковременна, а поло­жение неустойчиво. Одна из быстро возникающих и быстро распада­ющихся групп — толпа. Обратим внимание, что в рамках первых и ос­новных классификаций групп (в том числе на большие и малые) изначально интерес был проявлен к толпе как разновидности большой и неустойчивой группы.

Второй переход от макросоциологической к микросоциологической парадигме (с учетом изучения социальных групп) был совершен уже в рамках иной классификации — на первичные и вторичные группы (Ч. Кули). Впервые был поставлен вопрос об участии человека в жизни нескольких социальных групп, каждая из которых оказывала влияние на процесс его становления и развития. В результате сама личность рас­сматривалась как определенный результат межгруппового и многОгруп-пового воздействия. Если взглянуть на такой переход под углом зрения больших и малых групп, то можно будет обнаружить уже обращение ко вторым, поскольку первичные группы (о которых больше всего пишет Кули) выступают как разновидность в основном малых групп.

Итак, в рамках двух переходов от макро- к микросоциологической парадигме движение социологической мысли осуществляется в такой последовательности: общество — большая группа — малая (первичная) группа. Разумеется, переход к «групповому» осмыс­лению социальных явлений и процессов происходил не столь жестко и схематично, как указывалось выше. Это — лишь фиксируемая тен­денция, в рамках которой у отдельных социологов, рассматривавших проблемы социальных групп, на первое место могли выходить иные интересы. Так, Л. Гумплович, характеризуя социологию как науку об изучении социальных групп, обращал внимание на их противоборст-

 

Глава 15. Социальные группы

во как естественное состояние общества. Конкретный анализ борьбы социальных групн включал в себя самые разные ее проявления.

Проблема социальных групп в XX в.

Начиная с 1920—1930-х гг. проблема социальных групп превращается в пограничную для двух наук — социологии и социальной психологии. Это обстоятельство способствует их обоюдному развитию, которое продолжа­ется и по сей день в связи с разработками проблематики социальных групп. Тем не менее подходы названных паук к изучению социальной группы различаются. Социологический подход определяется выявлени­ем в первую очередь объективных критериев для анализа многообразных реальных социальных групп, тогда как социальную психологию интересу­ет прежде всего «содержательная характеристика таких групп, выявление специфики воздействия на личность конкретной социальной группы»¹.

Несмотря на существующие в литературе теоретические обоснова­ния различий в подходах социологии и социальной психологии к изу­чению социальных групп, на праклике оба они не просто сопряжены, но и теснейшим образом переплетаются. И эта ситуация вполне объясни­ма: подчас очень трудно провести демаркационные линии в исследова­ниях социальных групп и сказать, что здесь кончается одно (социоло­гическое) и начинается другое (психологическое) или наоборот. Такое положение дел в полной мере проявилось в 1930—1940-х гг.

Вообще те годы оказались достаточно продуктивными (может быть, даже самыми продуктивными) в западной социологии, разраба­тывающей проблематику социальных групп. Именно в этот период изучение социальных групп стало «уходить» от самоцельного, само­достаточного процесса (когда главная задача сводилась к разработке теории социальной группы, ее классификации, выявлению принци­пов взаимодействия групп и т.д.) и приобретать прикладной характер.

Большой вклад в исследование социальных групп в промышлен­ном производстве внес Э. Мэйо. По существу, он разработал понятие производственного коллектива как разновидности основной социальной группы на производстве. Более того, он обнаружил и пока­зал возможность использования механизма создания и укрепления по­добных социальных групп с помощью теории и практики человеческих отношений. Работы Э. Мэйо, Ф. Ретлисбергера в области изучения со­циальных групп имели преимущественно социологический характер, в отличие от многих других, в частности исследований Дж. Морено, от­личающихся социально-психологической направленностью.

' Андреева ГМ Социальная психология. С. 140

Раздел III Общество и его структура

Последние имели также прикладной характер и известны тем, что в них нашла свое отражение методика изучения и измерения характера и уровня межличностного взаимодействия в социальной группе, получив­шая в социологической практике название с о ц и о м е т р и и. Mopei ю и американский социолог Э. Богардус ввели понятия «социального рас­стояния» и «социальной дистанции», определяющие психологические отношения внутри группы и между группами. Главное свойство «соци­альной дистанции» заключается в отношении взаимопонимания, кото­рое устанавливается между индивидами и социальными группами.

В конце 1930-х гг. появляется теория групповой динамики (К. Левин). Это направление микросоциологии и социальной психоло­гии включает ряд дополняющих друг друга концепций, обьясняющих функционирование малых социальных групп, законы формирования и развития их структуры, взаимоотношения индивидов между собой в рамках группы, а также взаимоотношения групп с другими группами и социальными институтами. Были установлены два основных принципа теории групповой динамики: а) малые группы могут рассматриваться как целостные образования; б) законы, характеризующие процессы в малых группах, могут экстраполироваться на общество в целом.

Последний принцип является достаточно спорным и не раз вызы­вал дискуссии в связи с теоретическими попытками провозгласить малую группу микромоделью общества, которой присущи все его ос­новные черты, процессы и противоречия. Из отстаивания этого прин­ципа следовало, что все сколько-нибудь значимые общественные про­блемы могут быть решены на уровне малых групп. В таком случае очевидно, что в теориях групповой динамики явно преувеличивается роль малой группы как социального явления.

С началом Второй мировой войны и на протяжении всего десяш-летия 1940-х гг. в американской социологии проводились серьезные исследования в армии, которыми руководил С. Стауффер, автор из­данной в 1949 г. и ставшей затем хрестоматийной двухтомной работы «Американский солдат». Значительная часть этих исследований была посвящена изучению социальных групп в армии США и их роли в поддержании высокого морального духа солдат. Особенно это каса­лось так называемых референтных групп, т.е. групп (реальных или во­ображаемых), выступающих для индивида в качестве социального эталона, с которым он сравнивает себя, свое положение и поведение.

В 1950—1980-х гг. в разработку 1еорий социальных групп значитель­ный вклад вносят Р. Бэйлз, Дж. Хоманс, У. Уайт, Т. Ньюком, Л. Фестип-гер и др. Помимо ставших уже классическими теоретических разработок малых и больших, первичных и вторичных, формальных и неформаль-

Глава 15 Социальные группы

ных и т.д. групп, особое внимание обращав гея на добровольные ассоциа­ции, хари.аттические группы, бюрократию, другими словами, механиз­мы, которые связывают социальную группу с социальной организацией. Сами исследования социальных групп постепенно перестают быть полностью автономными и все теснее переплетаются с изучением со-цийлъпых организаций. С другой стороны, эти работы выполняются на «стыке» социологии и социальной психологии, что, как уже отмеча­лось, в общем-то, типично для изучения социальных, особенно малых групп. Не случайно социальную психологию в свое время определяли как науку о социальных фуппах. И сейчас в любом учебнике социаль­ной психологии можно истретиП) большие разделы, посвященные их рассмотрению. Попятно, что, давая социологическую характеристику социальных групп, нельзя игнорировать достижения в этой сфере со­циальной психологии. К трактовкам социальных групп, имеющимся в работах социальных психологов, мы также будем обращаться.

§ 2. Понятие и структура социальной группы

Понятие социальной группы в отечественной науке

В отечественной социологической и социально-психологической ли­тературе не так много работ и авторов, специально изучающих соци­альные группы. Один из них — Г.С. Антипина, автор книги «Теорети­ко-методологические проблемы исследования малых социальных групп» (1982), — считает, что социальная группа —- это «совокупность людей, имеющих общий социальный признак и выполняющих обще­ственно необходимую функцию в общей структуре общественного разделения труда и деятельности»¹.

Такой подход к социальной группе молено считать достаточно об­щим, не содержащим в себе никаких конкретизирующих признаков. Два таких признака вводит в свое определение С.С. Фролов: «Соци­альная группа — это совокупность индивидов, взаимодействующих определенным образом на основе разделяемых ожиданий каждого члена группы в отношении других»^.

Еще больше конкретных признаков социальной группы предлага­ет в своем развернутом определении М.С. Комаров: «Группа — это та­кая совокупность людей, которые объединяются на основе совмест­ной деятельности, общих целей. Она имеет свою систему жизненных ориентации, норм поведения, мораль, культуру и психологию, благо-

' Роститкая (оцио/к» ичее кая ящпкпопелпя С 103 '^ Фролов С С Социология М. 1996 С 194

294 Раздел III Общество и его структура

даря которым у индивида формируется особое чувство сопричастнос- ти данной группе — "мы — группа"»¹.

Насколько универсально такое определение? Можно ли его применить для анализа больших и неустойчивых социальных групп типа толпы, зре- лищной аудитории? Скорее всего вряд ли. В связи с этим возникает вопрос: каким должно быть определение социальной группы, чтобы его можно бы- ло использовать предельно широко? Какой мерой определенности (неопре- деленности) в наборе признаков социальной группы оно должно обладать? Здесь не случайно были приведены три, с нашей точки зрения, достаточно типичные дефиниции: с низкой, средней и высокой мерой определенности. Однако количественные параметры — один, два, много признаков — еще не выявляют качественной определенности социальной группы.

Мы провели своего рода контент-анализ дефиниций социальной груп- пы в зарубежной и отечественной социологической и социально-психоло- гической литературе, в том числе словарных определений (общее количе- ство — более 40 источников), и пришли к выводу, что основными признаками их сходства могут считаться следующие три. Во-первых, со- циальная группа — это совокупность индивидов, имеющих общие интере- сы, групповые установки и ориентации. Во-вторых, она характеризуется нормативной регламентацией своей деятельности. В-третьих, социаль- ная группа означает совместную деятельность ее членов в рамках собст- венного пространственно-временного континуума (неразрывной связи деятельности, явлений и процессов во времени и пространстве).

На основе этих признаков можно предложить достаточно широкое определение социальной группы, согласно которому она есть совокуп- ность индивидов, характеризующаяся общими интересами, установками и ориентациями, нормативной регламентацией совместной деятельнос- ти людей в рамках собственною пространственно-временного континуу- ма. Конечно, к этим признакам при желании можно добавить много иных, например, что социальная группа развивается, имеет свою роле- вую стругауру, выполняет определенные функции в системе обществен-ных отношений и др. Но это будут уже характеристики, значительно рас- ширяющие сущностно-содержательную трактовку социальной группы (что, кстати, совсем нелишне в ходе ее конкретного анализа).

Структура социальной труппы

Теперь обратимся к проблеме структуры социальной группы. Как ни странно, но она изначально была отдана на «откуп» социальным пси- хологам. Сосредоточив все внимание на социальной природе групп, их месте в обществе, классификации, характеристике отдельных ви-

1 Комаров М С Введение в социолот ию С 120

 

Раздел III Общество и его структура